Краеугольников

Шел свободно, не особо утруждая себя выбором пути. Главное выдержать общее направление и не дать шансов преследователю атаковать раньше намеченного срока. А потому – постоянно специально попадал под прицелы камер, не покидал хорошо освещенных участков дороги. И, как бы невзначай, поглядывал по сторонам.

Никого. Как ни старался, заметить преследование не удавалось. Хоть каким-то шестым чувством и чуял, что за мной наблюдают. В конце концов даже слегка засомневался – сработал ли вообще план? Заглотил ли преступник наживку?

Других вариантов я не видел. Если Батя – убийца, то он должен броситься вдогонку. Потому что на следующий день я обещался слить информацию полиции, а этого допустить злодей никак не может.

И тем не менее, хотя никаких признаков слежки не наблюдалось, разыгравшаяся паранойя прямо-таки вопила об осторожности. Чем ближе к пункту назначения, тем тщательней пришлось выбирать путь. Чурался даже внезапного куста или излишне темной тени. Вот что значит богатое воображение!

В то же время, всем своим видом старался изобразить крайнюю усталость и задумчивость. Пусть следящий – если он, конечно, имеется – решит, будто я совершенно беспомощная жертва. Чем больше нападающий недооценит дичь, тем больше шансов у последней выжить. А я намеревался не просто выжить – развернуть ситуацию в свою пользу.

Стоянка появилась в поле зрения как-то неожиданно. С одной стороны, я знал, что она вот-вот покажется; с другой – только повернул на перекрестке и уже оказался возле финишной черты.

Именно здесь и сейчас начинается та тропа, с которой пути назад уже нет. Сердце сжалось и забилось вновь – быстро и уверенно. Пробудившийся страх лишь добавил адреналина, привычная нервозность заставила все чувства обостриться, мозг работал необычайно отчетливо и быстро.

Пересек последний освещенный участок – и резко нырнул в темноту. Надеюсь, преследователь достаточно умен, чтобы не потерять мой след, и достаточно смел, чтобы не отступить на полдороги.

Я поскакал вдоль ограды быстрым шагом, едва не переходя на бег. Пожалуй, именно тут был самый скользкий момент плана. Если бы убийца догадался опередить и встретить меня на данном участке – все козыри были бы у него на руках.

Но я прошел. Специально несколько секунд помаячил у своего лаза – чтобы меня точно заметили. А потом сунулся внутрь стоянки. И уже оказавшись за бетонными стенами – перешел на бег. Осталось последняя мелочь – успеть включить камеры.

Быстрые шаги отозвались в бетонной пустоте гулким стуком. Здесь было темно: достаточно, чтобы не различать мелких деталей в трех метрах, но не настолько, чтобы сломать себе шею. По сути, я толком не видел, куда наступаю. Благо пол настолько ровный, что даже споткнуться не обо что.

Преодолев открытое пространство, прошмыгнул в заранее примеченную каморку. Догадается ли преследователь, куда я делся? Ну, если не дурак, то легко. Здесь просто некуда больше спрятаться, на самом-то деле.

Сразу же метнулся к углам комнаты, выдохнул с облегчением: камеры на месте. Легким касанием запустил съемку. Теперь их точно хватит часа на три видеофиксации. Жаль, конечно, что аппаратов всего два – можно было понатыкать хоть десяток. Но сойдет и так: картинка с двух ракурсов запечатлеет и лицо, и действия злоумышленника.

Тусклая лампа под потолком создавала подобие освещенности в пятиметровом кругу. Дальше тьма накатывала так резко, что по контрасту словно становилась непроницаемой. Закончив последние приготовления, я вышел на светлую территорию. Проверил шокер – под рукой; баллончик – в противоположном кармане. Вот и все, готов. Теперь только ждать.

Еще вчера ночью, загодя, приволок старый деревянный ящик. Он оказался низковатым – едва доставал до колена – и чертовски хлипким. Но все же на нем, с горем пополам, можно сидеть. Аккуратно опустился на скрипнувшую конструкцию, ощутив себя натуральной приманкой в расставленном капкане. А что будет с живцом, когда ловушка захлопнется – об этом лучше не думать.

Интересно, конечно: о чем подумал убийца, когда я завернул на стройку? Наверняка ведь понятно, что человек просто так не полезет в полузаброшенные развалины. Тогда что? Может, у меня тут заначка на черный день. Или я решил принять нечто запрещенное в дали от лишних глаз. Или… возможно, преследователь вообще не задался лишними вопросами, воспринимая все случившееся, как подарок судьбы. Ибо жертва сама выбрала место, где ее удобно и допросить, и, при случае, убить.

Нервное напряжение нарастало. Я демонстративно вытащил телефон, с удивлением заметив, насколько сильно потряхивает руки. Пальцы отбивали чечетку, да так, что едва получилось разблокировать смартфон. Тем не менее, расположившись поудобнее, принялся просматривать соцсети. Вернее, я лишь делал вид, что невероятно увлечен этим процессом, в то время как в реальности превратился в комок нервов, сгорающий от напряженного ожидания.