Край

– Даже после всего, мною сделанного? – спросил он, и эта мысль не хотела укладываться в голове. – Я думал, ты никогда не простишь.

– Я и не простила, – сказала Ольга. – Тебе придется примерным поведением доказывать, что ты достоин второго шанса.

– Не понимаю, – он по-прежнему плохо разбирался в женской психологии, но маленький червячок сомнений тихо нашептывал, что не так уж и не прав Платон, рассказывая про свои «нет», которые «да».

Ольга взяла его руку:

– Пока мы ехали, врач рассказала о последствиях болезни Края. Думаю, из-за нее ты с катушек съехал.

– Возможно, – хотел бы он быть уверен, что в нем говорил Край. – А если я опять «тронусь»?

– Тогда натравлю на тебя Катю.

– Только не это, – попросил Саня.

– Ладно, расслабься, она нашла тебе замену.

Он хотел сказать еще что-то, но дверь открылась, и незнакомый голос медсестры сообщил, что посещение окончено, и пациенту нужно отдыхать.

Уходя, Ольга внезапно склонилась над Саней и поцеловала в губы. Он растерялся, поэтому поцелуй получился неловким и скомканным.

– До завтра, – она исчезла, оставив пакет с мячом возле прикроватной тумбочки.

Саня расплылся в довольной улыбке и заснул.

ГЛАВА XII. Укус змеи

50.

Она нервничала, не зная, чем занять себя на два часа, оставшиеся до приезда Платона.

Нормальных туфлей насчитывалась ровно пара, не оставляя простора для мучительных сомнений – сомневайся-не сомневайся, а альтернатив нет. Лизка примеряла платье, потом другое, затем долго чередовала, выясняя, какое подходит к обуви. На невысокой Лизкиной фигуре удачней сидело второе, но туфли замечательно сочеталась с первым, а сумочка – выбивалась из стиля во всех вариантах. Потом она решила, что оба платья отвратительны, ей нечего надеть и вообще она никуда не пойдет.

– Успокойся, – сказала себе. – Ты не девчонка, чтобы нервничать! Обычная встреча со старым знакомым. Нужно расслабиться и отдохнуть…

Назвать старым знакомым – сильно упростить ситуацию. Совершенно непонятно, чего она хотела от этого вечера. Развеяться, вернуться в прошлое, повторно войти в ту же реку?

Некстати вспомнилась Маринка, но Лизка прогнала ее из мыслей. Ото всей ситуации пахло предательством. Она устала терзаться сомнениями, прилегла на диван и не заметила, как задремала.

Разбудил ее настойчивый звонок.

Она подскочила. Ровно секунда ей понадобилась, чтобы вспомнить, где находится, и окунуться в панику по поводу того, что Платон уже пришел, а она не готова.

Позвонили еще раз.

Бросилась в коридор, прильнула к глазку и разглядела сосредоточенное лицо Платона, нетерпеливо терзающего кнопку звонка.

Делать нечего. Она предстала перед Платоном босиком и в одном халате.

– Ты не готова? – кинул вместо приветствия он, оглядев ее от заколки до шлепок. – У нас по времени заказано.

– Я мигом, – пообещала она и неприятно удивилась его недовольному тону. – Ты пока посиди тут, подожди.

Он опустился на табурет у входа и принялся ждать, гипнотизируя минутную стрелку наручных часов.

Лизка вихрем унеслась в комнату, быстро надела первое попавшееся платье – уже неважно, какое именно, – и в два счета навела макияж. Но это произошло молниеносно лишь в ее воображении. В действительности прошло двадцать минут.

Платон нетерпеливо раскачивался на табурете, деревянные ножки громко поскрипывали. Лизка чуть не крикнула по привычке «Ольга, хватит доламывать мебель», но вовремя опомнилась, но неприятный осадок остался.

– Я готова, – объявила она, представая на пороге комнаты в боевом облачении.

– Наконец-то, – с облегчением выдохнул он, вскакивая с табурета. – Мы опаздываем.

Выскочил из квартиры и побежал вниз по ступенькам. Лизка в недоумении посмотрела вслед, испугалась, что Платон уедет без нее, натянула туфли-колодки и устремилась следом.

К счастью, автомобиль еще стоял напротив подъезда. Она, слегка прихрамывая, направилась к нему.

Лизка испытывала большие трудности с автомобильными дверцами – или ей не хватало сил, или она не сразу догадывалась, за какую ручку тянуть, поэтому надеялась на помощь Платона. К ее досаде Платон сидел на водительском месте, не замечая ее мучений, и прислушивался к шуму прогреваемого двигателя.

– Чего замерла? – наконец, он обратил внимание на Лизку. – Открывай и садись, мы совсем опоздали.

Она с растущей досадой дергала ручку, приготовившись потерять над собой контроль и расплакаться, но на пятой или шестой попытке у нее получилось.

Мимо прошла тень и поздоровалась нетрезвым голосом.

– День добрый.

Лизка оглянулась, но увидела лишь затылок, украшенный красными оттопыренными ушами, просвечивающимися при свете фонаря. «Кто-то из соседей», решила она и проскользнула в салон.

Едва уселась, как Платон вдавил педаль газа. На всем протяжении пути, Лизка бросала на него косые взгляды, но он не замечал и ехал с хмурым лицом.

– Что-то случилось? – спросила она.

– Нет, – ответил он резко, – с чего ты взяла?

– Какой-то ты нервный.

– Не люблю опаздывать.

Больше ничего за всю дорогу сказано не было. Лизка пожалела о своем согласии на эту встречу. Ужин еще не начался, а ей уже не нравилось.