Край, куда не дойдёшь, не доедешь

Гаспар пожал плечами. Он поднялся, собираясь вернуться в гостиницу к ужину. Помогать в приготовлениях ему никогда не поручали. Тетка слишком хорошо знала его способности, чтобы доверить племяннику, например, сбить соус или расставить на столе тарелки. Обо всем этом Гаспар размышлял, идя привычным путем вдоль стены церкви, как вдруг из-за каменного выступа метнулся ему навстречу подросток лет пятнадцати, как две капли воды похожий на того, о котором сообщали по радио. Серые брюки, блуза из тонкой шерсти... На исхудавшем, исцарапанном в лесной чаще лице, обрамленном растрепанными, запыленными, но сохранившими восхитительный блеск волосами, сияли глаза, светившиеся непреклонностью юного ангела. Гаспар остолбенел. Мальчик внимательно смотрел на него; на краткий миг в его глазах, казалось, даже мелькнул интерес к Гаспару. Он открыл было рот, собираясь что-то сказать, но тут другой громкий голос раздался шагах в десяти. Это был бас местного полицейского:

— Вот уже четверть часа ты кружишь вокруг церкви. Думаешь, я тебя не вижу? Шалишь, на этот раз не уйдешь!

Полицейские, как и другие лица при исполнении, не могут не комментировать пространными речами все, что собираются сделать, поэтому улизнуть от них не так уж трудно. При первых же словах светловолосый мальчик, оттолкнув Гаспара, кинулся бежать, но тут его перехватил тележник, который как раз шел мимо церкви и поспешил на помощь полицейскому. Тележник крепко схватил мальчика за руку выше локтя. Тот отчаянно отбивался, но ему пришлось смириться со своей участью, когда полицейский в свою очередь пришел на подмогу тележнику.

На протяжении всей этой сцены Гаспар не шевельнулся, не произнес ни слова. О том, чтобы вступить в пререкания или тем паче в драку с полицейским и тележником, не могло быть и речи. Мальчик под надежной охраной двух мужчин уже удалялся в сторону домов на краю площади. Очевидно, его вели к мэру, чтобы тот решил дальнейшую судьбу юного странника. Из домов выходили женщины; вскоре собралась толпа. Гаспар увидел, как мальчик обернулся и посмотрел на него. На всю жизнь суждено было юному Фонта-релю запомнить этот взгляд. Только когда все скрылись за углом и площадь снова опустела, Гаспар направился в гостиницу “Большой олень". Служанка накрывала в ресторане столики для немногочисленных постояльцев. Гаспар прошел в маленькую комнатку между кухней и залом, где Габриэль Берлико уже поставила на стол суп для себя и прислуги. Никто еще не знал о беглом мальчике, который был только что схвачен около церкви. Во время ужина Габриэль Берлико, сидевшая по своему обыкновению на краешке стула, то и дело отдавала распоряжения на кухню. Время от времени она вскакивала, точно подброшенная пружиной. Сотрапезники доедали омлет, когда в ресторан вошел г-н Беррек, мэр Ломенваля. Он окликнул хозяйку, и та тотчас поспешила на зов.

Глава II

МАЛЬЧИК-БЕГЛЕЦ

Габриэль Берлико плотно прикрыла за собой стеклянную дверь, отделявшую столовую для персонала от зала ресторана. Ни горничная, ни посыльный, ни Гаспар не услышали ни единого слова из разговора. Сквозь матовое стекло они видели против света лишь силуэты мэра и хозяйки. Габриэль Берлико размахивала руками, прижимала их к груди, воздевала к небу и наконец уперла кулаки в бока, что означало у нее окончательное и бесповоротное решение. Через пару минут мэр ушел, а тетка Гаспара вновь отворила дверь и, даже не успев сесть, распорядилась:

— Фернанда, приготовьте номер двадцать пятый.

— Двадцать пятый? — удивилась Фернанда. — Мадемуазель, верно, шутит. Два года как туда никто не заглядывал.

— Вы что — спорить со мной вздумали? — прикрикнула на нее Габриэль Берлико. — Оставьте ваш омлет и ступайте, делайте, что я сказала.

— А кто без меня будет подавать ужин? — спросила Фернанда.

— Гаспар, — отрезала Габриэль Берлико.

Это слово возымело ошеломляющее действие.

Горничная на удивление проворно вскочила и, утирая рукавом рот, скрылась на лестнице. Посыльный, который тоже хотел было что-то сказать, поперхнулся. Габриэль Берлико села и бросила лишь один короткий взгляд на повара, появившегося на пороге кухни, — тот поспешно вернулся к плите. Гаспар не поднимал глаз от тарелки.

— Но ведь двадцать пятый... — не удержался посыльный.

— Ты слышал, Гаспар? — продолжала Габриэль. — Через пять минут ты должен быть на месте. Возьмешь белую куртку — она в шкафу в коридоре.

Никогда еще Гаспару не приходилось подавать в ресторане. Что такое, не повредилась ли Габриэль Берлико умом? Да нет, непохоже...