Край мой милый

Я выплеснул из ведра на лед мутную воду с илом и перешел к другой проруби. Только я отошел, как вдруг скворец слетел на лед и стал бродить в грязной воде, поклевывая всплывших червячков.

Наверное, убедившись, что возле проруби пищи хватит на всех, скворец улетел в село. Вскоре на озеро опустилась стайка пернатых гостей.

Так и кормились скворцы на озере до тех пор, пока опять не потеплело. Догадались ведь, где можно поживиться!

«МАТЬ-ГЕРОИНЯ»

Эта могучая ель как будто нарочно выросла на холме, посреди открытого поля, словно в лесу ей не хватало простора, света и воздуха.

Снизу на несколько метров у нее идет обычный ствол, а потом он разветвляется, и дальше тянутся вверх уже семь макушек — целая рощица от одного корня.

Люди любовно прозвали эту ель «мать-героиня».

СТАРАЯ БЕРЕЗА

Упала большая старая береза. Долго росла она посреди поляны, шелестя зеленой листвой весною и летом, золотясь осенью, окутываясь инеем и снегом зимою. А теперь состарилась, не стало у нее сил противостоять ветрам, сломилась она и упала в мягкий, влажный мох.

Высох ее ствол, береста на нем полопалась и завернулась, а нижняя сторона, обращенная к земле, отмокла и почернела.

Но вокруг упавшей березы зеленеют несколько молоденьких побегов — это ее корни вышли на поверхность и дали ростки.

Пройдет немного времени. Старая береза сгниет, а маленькие березки подрастут, и встанет на полянке целая березовая рощица.

Значит, не умерла старая береза!

НОЧНАЯ РАДУГА

Если бы мне раньше сказали, что ночью можно увидеть радугу, я бы не поверил.

Но, оказывается, можно, и я сам, своими глазами однажды увидел ее.

В тихую летнюю ночь мы с товарищем коротали время у костра на берегу реки. Неожиданно надвинулась туча и затянула все небо. Пошел мелкий, но сильный дождь. Мы спрятались в шалаше.

Через некоторое время я выглянул из шалаша. Дождь почти перестал, но туча еще не рассеялась. И вдруг я увидел нависшую над рекой крутую радугу, только была она не разноцветная, а молочно-белая.

Тогда я вылез из шалаша и огляделся кругом. На востоке, низко над горизонтом, среди черных рваных туч появился просвет, и в него краешком выглядывала луна.

Я стоял под моросящим дождем и любовался этим чудом — светящейся во мгле ночной радугой.

ФАКЕЛ

Красный диск изнемогшего вечернего солнца отражался в спокойной, неподвижной реке. Солнце остановилось над притихшими печальными ивами оно словно нарочно медлило, словно хотело наглядеться перед закатом на свое отражение.

Но тут налетел ветерок, по водной глади побежали мелкие волны, отражение солнца дрогнуло, расплылось и вдруг заиграло, запылало, точно живой зажженный факел.

И тогда показалось, что печальные ивы, обогретые нежданной лаской, улыбнулись.

РОЗОВЫЙ БАРАШЕК

Вечерние сумерки, выползая из темной чащи, окутывают поляны.

Солнце уже совсем скрылось за лесом, и только его последние лучи освещают одно маленькое облачко, плывущее высоко в чистом небе.

Сейчас оно похоже на розового барашка, отбившегося в этот поздний час от своего стада, отставшего и заблудившегося.

А солнце манит его за собой, будто не хочет оставлять одного на ночь.

ТИХИЙ ШОРОХ

Я пошел в лес за сушняком и неожиданно набрел на небольшую полянку. Кто-то срубил здесь несколько елей, увез их, а обрубленные сучья свалил в кучу между пеньками. Я обрадовался неожиданной находке и хотел уже связать сухой хворост в вязанку и возвращаться домой. Но вдруг слышу тихий шорох.

«Наверное, ящерица грелась на солнышке, — подумал я, — увидела меня и убежала».

Шорох повторился. Я заглянул в середину кучи: там, среди сучьев, в сухом травянистом гнезде сидела большая серая глухарка и смотрела на меня блестящими глазами-бусинками.

Она высиживала яйца и не улетела, потому что боялась обнаружить гнездо.

Я потихоньку попятился назад, подумав: «Ладно, наберу хворосту где-нибудь в другом месте».

РОДНИК

Обычно я возвращался с рыбалки полем.

Но как-то раз свернул с знакомой тропинки и пошел через болото. Здесь идти было и дольше и трудней, но зато прохладней.

Солнце стояло высоко. Короткие прозрачные тени от низкорослых деревьев и кустов прятались в густой жаркой траве и терялись между кочками.

Мне очень хотелось пить, но воды нигде поблизости не было.

И вдруг я услышал тихое журчанье, как будто бежал ручеек. Я остановился, прислушался. Вода журчала где-то совсем близко.

Рядом рос низкий густой куст смородины. Я приподнял одну склонившуюся до земли ветку с широкими листьями и гроздьями красных ягод. Несколько спелых смородин шлепнулось в воду.

Под веткой оказалась наполненная прозрачной водой небольшая круглая ямка.

Было видно, как посредине ее светлым столбиком пробивается тоненькая струйка, перекатывая по песчаному дну мелкие разноцветные камешки. Из ямки вытекал узенький ручеек и через несколько шагов пропадал, уходя в землю.

Я жадно прильнул губами к холодной воде, а напившись, снова прикрыл родничок веткой смородины.

Теперь я всегда возвращался с реки этим путем и каждый раз останавливался у родничка.