Край Ветров: Пироманс

— Отнюдь! Сам знаешь: ты очень хорош. Какая спина. И плечи, — Кей принялась обходить его по кругу. — Красивый, словно искусственный. С таким держи ухо востро. И никогда не доверяй. Смотреть, но не трогать.

— Я, кажется, начинаю понимать, — медленно проговорил Рин каким-то изменившимся, странным голосом. Сначала он стоял неподвижно, потом обернулся к ней. — Ты — мой наблюдатель.

— Да ладно!

Он кивнул:

— И ты наблюдаешь за мной.

— Вот это серьезная проницательность, — широко оскалилась Кей. — Неужели сам догадался? Как к этому пришел? Эмпирически или теоретически?..

Рин пододвинул к себе стул, сел.

Кей остановилась, скрестила руки на груди и наклонила голову, мол, а дальше что? Что он намерен делать?

— Может, запрешь входную дверь? — попросил Рин.

— Зачем?

— Как хочешь.

Он стянул рубашку и бросил рядом, на кровать.

— Чего это ты удумал? — Кей нахмурилась. — Стриптиз? Какой-то вялый.

— Да нет, уже… не очень.

Зазвенела ременная пряжка, пропела молния.

Кей рефлекторно закрыла глаза, затем уставилась на него, как на диковинную зверушку:

— Так, ладно, давай оставим в покое всю дикость ситуации, гребаный ты извращенец, но это что… правда? До… гкхм, аж вот так? — она сощурилась. — Много чего я видела, но… Как это вообще? Как ты с этим живешь?

Рин закатил глаза:

— Нормально живу. Плюс, я же сижу, и согнут. Но я не такой реакции ждал, если честно. Собственно, ты не стесняйся, просто… наблюдай.

— Парень, если тебе негде… себя… э-э… развлекать, зачем ты сюда пришел?

— В отчете эта сцена найдет какое-то отображение?

— Я, право, даже не знаю, — Кей подошла к двери и защелкнула замок. — Это, конечно, дурдом. Ты странный.

Он продолжал свое сомнительное действо. Кей старалась не опускать взгляд, но и без этого было на что посмотреть. Рейнхард увлекся: прикрыл глаза, закусил губу, запрокинул голову. Отбросил волосы за плечо — видно было, что они намокли от выступившего пота.

Кей почувствовала, как организм предательски реагирует на предоставленное зрелище. Но это не значит же, что надо идти и помогать.

— Эх, где же камера, когда она так нужна, — Кей уселась на край кровати, раз стул занят. — Девки с руками оторвали бы.

Рин взглянул на нее из-под полуприкрытых век, расслабленно улыбаясь. Мокрая прядка шла от виска ко рту — он убрал ее пальцами, которые тут же облизал и вернул в дело.

— Ты продолжай, продолжай, — Кей покивала, — недурно у тебя получается. В конце концов, окажешься на мели — долго там не продержишься.

— Ты… извини… что не очень-то… театрально… — Рин на секунду закусил порозовевшую нижнюю губу, — кстати, угадай, кого я представляю. Настоящей… действительно… не хватает.

— Что же поделаешь, — она развела руками, потом подперла голову ладонью. — Как неумолимы порою пути судьбы.

— Помоги мне.

— Я могу только стукнуть тебя, если на то пошло.

— Этого я не против, но ведь нельзя так уж сразу, — он лукаво улыбнулся.

— Может, тебе еще и парадную форму дать поносить?

— Боюсь, в плечах не налезет. А ты смотри-смотри… Тебе же нравится… Неужели… тебе… не хочется…

— Мало ли, что мне хочется, — сурово ответила Кей.

Абстрагируясь от дикости и невероятности происходящего, она признала, что что-то в этом есть. На него и в самом деле было приятно смотреть. Из-за того, что он был достаточно далеко, она чувствовала себя в безопасности, и одновременно воображение вовсю подсовывало ей разнообразные сцены, где он, большой и жаркий, льнет к ней, тяжело придавливает к стене, касается там, куда лезть ему никак не следует, и затем… Бороться с воображением оказалось не просто.

— Ты дышишь чаще, чем тебе хотелось бы, — Рин легкомысленно усмехнулся.

— Ну я ж не каменная, в конце концов.

— Я… уже… скоро…

— Так-так, на этом этапе я лучше выйду, — Кей поднялась.

Замерла, глядя на него сверху вниз. Он был в тот момент предельно уязвим — так казалось. Вместо того чтобы идти к двери, Кей поддалась секундному порыву и подошла ближе. Протянула руку, коснулась его мокрых спутанных волос. Он потянулся за ее пальцами — так естественно, так плавно. Приоткрытые губы были влажными. Он потерся щекой об ее ладонь, — кожа горячая, словно нагревшаяся на солнце, ресницы слиплись.

Кей наклонилась и поцеловала его.

Он поднялся со стула, не прерывая поцелуя, уперся в Кей, прижался к ней голым животом, гладя теплыми мягкими пальцами ее скулы, шею и волосы.

Кей чувствовала, что голова кружится от этого поцелуя и она теряет над собой контроль: ноги вдруг ослабели и стали подкашиваться. Рин казался горячим, словно свечной воск. И совершенно запретным. Он пах потом, летом, вином и снегом. Он словно заполнил собой весь видимый и осязаемый мир — остались только эти бездонные объятия. Притяжение будто исчезло тоже, сменившись дурманящим ощущением невесомости. Комната, мир за окном, прошлое и будущее померкли, время замерло. На секунду все, в чем она сомневалась, стало простым и ясным, правильный ответ вырисовался слишком четко. И, более того, откуда-то взялось странное, щемящее чувство: дороги назад не будет, это все — навсегда.

Кей широко распахнула глаза — отчего так? Откуда все это взялось? Что он такое? Как?..