Крайне нелогичное поведение

— Печально. Как в воду опущенный.

— Ну да…

— Не думаю, что он хотел сделать тебе больно, — добавил отец. — Разве что виновен в соучастии, но другом Кларк был хорошим.

— Он знал обо всем! Как вообще ему можно верить?

— Да брось, ты знаешь, что он был искренен.

— Я уже ничего не знаю.

— А из дома снова выйдешь? — спросил отец, взглянув Солу прямо в глаза.

— Разве это важно?

— Ну не знаю. Но если ты скажешь, что это не важно, больше не буду об этом спрашивать.

Чуть позднее, когда отец читал книгу в гостиной, Соломон с виноватым лицом прошлепал мимо него в пижамных штанах, в которых ходил неделю.

— Оно выбралось! — воскликнул отец. — Из своей зловонной пещеры.

— Эй! Так нечестно!

— Ты хоть раз на этой неделе мылся?

— Вроде нет.

— А куда собрался?

— На задний двор.

— Слушай, мне жаль, что…

— Пап, — перебил Сол, — все хорошо.

Он посмотрел сквозь стекло на поверхность бассейна в дальнем конце двора, потом опять на отца — тот сделал вид, что не подглядывает. Наконец Сол повернулся к дверям, готовый открыть их, как делал это тысячу раз, но, едва прохладный воздух коснулся его лица, Соломон ощутил бешеное сердцебиение, воздуха вдруг стало не хватать. Мир задрожал, все звуки гулко отдавались в голове, а бассейн отдалился так сильно, что достичь его не представлялось возможным. К тому времени как отец подбежал к сыну, тот уже сидел на полу, выложенном плиткой, обхватив колени и опустив между ними голову.

Когда приступ прошел, Соломон посмотрел на отца глазами, полными отчаяния. И в то мгновение, перед тем как уйти к себе и закрыть поплотнее дверь, он знал, что папа думает о том же: возможно, Сол уже никогда не сможет выйти за порог. Рано или поздно придет день, когда он бросит попытки выйти наружу, приступов станет меньше, и все они притворятся, будто последних месяцев не было. Это лучше, чем тосковать по двум странным ребятам, внезапно появившимся в доме Ридов и украсившим жизнь его обитателей.

Соломон просидел в своей комнате до самого вечера. Он бы сидел там и дальше, но к ужину ждали бабушку, и встречи с ней было не избежать. Так что к моменту ее появления Сол был одет и даже причесан. Он попытался было изобразить на лице улыбку, но безуспешно. Поднявшись к нему, бабушка поцеловала внука в щеку и прошептала на ухо: «Все хорошо», слегка похлопав по спине.

За ужином Солу не пришлось много говорить — бабушка болтала за всех без умолку. Он просто жевал, пока она рассказывала о сложном покупателе, с которым общалась перед приездом к ним. Соломон с любопытством вникал в перипетии торговли домами в пригороде — тонкости бабушкиного ремесла были куда причудливее и смешнее, чем могло показаться со стороны. Сегодняшняя история касалась внебрачной связи и полтергейста. Да-да, без шуток.

После ужина бабушка поинтересовалась, не хочет ли Сол, чтобы та надрала ему задницу в карты, и он не смог отказаться. Решили сыграть в канасту[26] прямо в столовой. Бабушка раздала карты, потягивая кофе с десертом. Родители переместились на кухню — мыть посуду. Оставшись с бабушкой наедине, Соломон напрягся. Та за словом в карман не лезла, всегда резала правду-матку, и это была их первая встреча с тех пор, как внук вернулся к жизни отшельника.

— Запомни, двойки и джокеры — шальные карты, — предупредила она.

— Хорошо.

Прошло пять минут, но тишину никто из них так и не нарушил. Бабушка обычно была азартным игроком, ей во что бы то ни стало нужно было победить, но этот ее переход от забавной рассказчицы за ужином к опытной картежнице с непроницаемым лицом всегда пугал Соломона. В конце концов он не выдержал:

— Слушай… я уверен, что опять смогу выходить из дома. Со временем.

Бабушка не ответила. Она положила карты на стол и отхлебнула кофе.

— Я пытался. Правда! Буквально сегодня утром. Папа не говорил? Спорим, сказал?

— Соломон, — перебила она его, — это меня волнует меньше всего.

— Да? — удивился он. — Я думал, что ты…

— Почему ты больше не видишься с друзьями?

— Ты знаешь почему.

— Тебе было хорошо с ними. Никогда я не видела тебя таким счастливым.

— Они меня обманывали.

— В мире нет идеальных людей, — пожала плечами та. — Но с ними тебе было лучше, чем без них.

— Лиза использовала меня, — заявил Сол, — твоего сумасшедшего внука, чтобы попасть в колледж. Что ты на это скажешь?

— Думаешь, я одобряю этот поступок? Отнюдь. Но неужели ты думаешь, дело было только в эссе? Разве стала бы она проводить здесь целые дни ради нескольких абзацев?

— А еще она убедила меня, что Кларк — гей, хотя, конечно же, он им не был, и теперь я вернулся туда, с чего начинал. Зачем они только появились в моей жизни? Без них было бы так хорошо!

— Да, похоже, ты скучаешь по ним, — заметила бабушка с каменным лицом.

— Ужасно.