Кракатит

- Воды! - крикнул он; толстый кузен, в замешательстве поискав, схватил какую-то салфетку, облил ее водой и накинул Прокопу на голову.

- А-аах! - с облегчением вырвалось из горла Прокопа; судорога отпустила, но в мозгу еще бушевал прилив крови, грозящий ударом; ноги его так дрожали от слабости, что он рухнул на стул.

Oncle Шарль массировал на колене искривленные, потные, трясущиеся пальцы Вилле.

- Опасные забавы, - пробормотал он.

Княжна, в крайнем изнеможении, едва переводила дух; но на губах ее дрожала ликующая, сумасбродно-победная улыбка.

- Вы ему помогали! - воскликнул толстый кузен. - Вот в чем секрет!

Княжна с трудом поднялась.

- Господа извинят меня, - вяло произнесла она, взглянув на Прокопа широко раскрытыми сияющими глазами, - он даже испугался, что все заметят, - и ушла, поддерживаемая дядюшкой Роном.

Что ж, оставалось как-то отметить подвиг Прокопа; в конце концов эти господа были добродушные холостяки, обожающие хвастать своими геройскими выходками. Прокоп высоко поднялся в их мнении: ведь он раздавил бутылку, а потом сумел выпить невероятное количество вина и водки, не свалившись под стол. В три часа утра князь Сувальский торжественно лобызал его, а толстый кузен чуть не со слезами предлагал перейти на "ты". Потом они прыгали через стулья и подняли дикий шум. Прокоп усмехался, он словно парил в облаках; но когда его хотели отвести к единственной балттинской проститутке, он вырвался, обозвал всех пьяными скотами и заявил, что идет спать.

Однако вместо этого столь разумного занятия он двинулся в черный парк и долго, очень долго разглядывал темный фасад замка, отыскивая чье-то окно.

Хольц дремал в пятнадцати шагах, прислонившись к дереву.

XXXI

На следующий день шел дождь. Прокоп бегал по парку, бесясь, что из-за ненастья вряд, ли увидит княжну. Но она выбежала, простоволосая, под дождь и кинулась к нему.

- Только на пять минут, на пять минут, - запыхавшись, шепнула она и подставила губы. Тут она заметила Хольца: Кто этот человек?

Прокоп поспешно обернулся:

- Где? - Он уже так привык к своей тени, что даже не осознавал его постоянного присутствия. - А, это... это, видите ли, мой сторож...

Княжна лишь властно взглянула на Хольца, и он тотчас сунул трубку в карман и убрался немного подальше.

- Пойдем, - шепнула княжна, увлекая Прокопа к беседке. И вот они сидят там и не осмеливаются целоваться, потому что где-то поблизости мокнет под дождем Хольц.

- Руку, - вполголоса потребовала княжна и сплела горячие пальцы с узловатыми, разбитыми обрубками Прокопа. Приласкалась:

- Милый, милый... - но тут же строго: - Ты не должен так смотреть на меня при людях. Тогда я перестаю сознавать, что делаю. Вот погоди, брошусь когда-нибудь тебе на шею, господи, какой будет срам! - Княжна даже содрогнулась. - Ходили вы вчера к девкам? - спросила она вдруг. - Ты не должен, ты теперь - мой. Милый, милый, мне это так тяжело... Почему ты молчишь? Я пришла сказать, чтоб ты был осторожен. Mon oncle Шарль уже следит... Вчера ты был великолепен! - Торопливое беспокойство зазвучало в ее голосе. - А тебя всегда сторожат? Везде? Даже в лаборатории? Ah, c'est bete! 1 Когда ты вчера разбил чашку, я готова была поцеловать тебя - так чудесно ты злился. Помнишь, как ты тогда, ночью, словно с цепи сорвался... Тогда я пошла за тобой, как слепая, как слепая...

- Княжна, - хрипло перебил ее Прокоп. - Вы должны сказать мне... Или все это... только... каприз благородной дамы, или...

Княжна отпустила его руку:

- Или?

Прокоп поднял на нее отчаянные глаза.

- Или вы только играете со мной...

- Или? - протянула она, с видимым наслаждением терзая его.

- Или вы меня... до известной степени...

- Любите, так? Послушай, - она закинула руки за голову, глянула суженными глазами, - когда мне однажды показалось, что я... что я влюби

1 Ах, как глупо! (франц.)

лась в тебя, понимаешь? Влюбилась по-настоящему, до смерти, как сумасшедшая - я попыталась... уничтожить тебя. - И она щелкнула языком, как щелкала тогда, подзывая Премьера. - Я никогда не смогла бы простить тебе, если б влюбилась в тебя.

- Лжете! - возмущенный, крикнул Прокоп. - Теперь - лжете! Я не мог бы снести... снести одно помышление, что это... только... флирт. Вы не так испорчены! Неправда!

- Если ты это знаешь, - тихо, серьезно сказала княжна, зачем же спрашиваешь?

- Хочу сам услышать, - требовал Прокоп, - хочу, чтоб ты сказала... прямо... сказала мне, кто я для тебя. Вот что я хочу слышать!

Княжна отрицательно покачала головой.

- Я должен это знать, - скрипнул зубами Прокоп. - А не то... не то...

Княжна слабо усмехнулась, положила руку на его сжатый кулак.

- Нет, пожалуйста, не проси, не проси, чтоб я сказала тебе это.

- Почему?

- Потому что тогда у тебя будет слишком много власти надо мной, - тихонько объяснила она, и Прокоп затрепетал от счастья.

На Хольца, скрывающегося где-то возле беседки, напал странный кашель, и вдали за кустами мелькнул силуэт дядюшки Рона.

- Видишь, он уже ищет, - шепнула княжна. - Вечером тебе нельзя к нам.