Крах

– Возведение в степень, – произнес Бергер.

– Что? – не поняла Блум.

– Похоже на то, – пожал плечами Бергер. – Три в пятой степени. Выглядит как маленькая лестница, если написать цифрами.

Блум достала телефон, включила калькулятор и набрала: три умножить на три умножить на три умножить на три умножить на три.

– Двести сорок три, – сказала она. – Нам это о чем-то говорит?

Бергер покачал головой.

– Мне говорит, – произнесла Ди. – Это число точно где-то встречалось. Но в мозгу такая каша.

– Цифры 2, 4, 3, – задумчиво сказала Блум. – Я тоже их видела. И даже набирала.

– Где набирала? – спросил Бергер.

– В приложении с картами! – воскликнула Ди. – Когда сидела в социальном такси.

– А я набирала их в навигаторе, – кивнула Блум. – Улица Бьюрсэтрагатан двести сорок три.

Поднос полетел на пол.

– Ателье в подвале! – воскликнул Бергер.

62

Пятница, 9 июня

Это было поистине удивительное место. Оно как будто существовало не в нашей реальности, а в какой-то другой, более темной.

Служебная машина въехала в большой внутренний двор. Несмотря на резкие лучи вечернего солнца, между домами царил полумрак.

Они были вдвоем, Бергер и Блум.

Подкрались к густым колючим кустам, стелющимся вдоль дома номер двести сорок три. Низкое подвальное окно старались не выпускать из виду. Оно было заклеено черным полиэтиленом. Изнутри. В прошлый раз такого не наблюдалось, и вряд ли окно затянули полицейские.

Он там. Их убийца действительно там.

И он там не один. С ним его мама. И он собирается ее убить.

В прошлый раз Бергер и Блум зашли не оттуда, они проникли в помещение через площадку с мусорными контейнерами. Теперь на долю Бергера выпало повторить этот подвиг. Блум должна была зайти с другой стороны.

Они разделились. А это всегда нехорошо. Крайне мало что в одиночку получается лучше. Им бы сейчас очень пригодилась Ди, но у нее была другая задача. Приходилось закрывать все выходы, чтобы не дать убийце ни малейшего шанса улизнуть.

Быстро кивнув друг другу, они разошлись в разные стороны. Бергер проскользнул к входу на площадку с мусором. Вскрыв обшарпанную синюю дверь, он рассек затхлый плотный воздух и открыл отмычкой замок на внутренней двери. Оказавшись в коридоре, сразу же почувствовал, как ударяются о тело мелкие насекомые – видимо, повылуплялось множество новых летучих муравьев. И тут Бергер увидел Блум.

Она стояла за дверью, ведущей в ателье. Лицо ее странно поблескивало в темноте. Полная готовность. Глубокое дыхание. Идеальная координация. На секунду она закрыла глаза.

Потом Блум резко распахнула дверь, Бергер кинулся внутрь.

И направил пистолет прямо на неподвижную Матильду Дальберг.

Она полулежала на диване, без сознания. Ее тело закрывал мужчина. Видны были лишь его глаза. По сути, она сидела у него на коленях.

Приставив пистолет к виску Матильды, он поднял вторую руку. В ней он держал шприц. Введя иглу Матильде в шею, мужчина произнес:

– Как вы долго.

На короткое мгновение его лицо высунулось достаточно, чтобы можно было разглядеть, кто это.

– Без глупостей, Юхан, – сказал Бергер.

Юхан Дальберг, «преподаватель философии», старший брат, ответил:

– Из-за того, что вы так медлили, она сделалась неуправляемой. Пришлось дать ей мягкое снотворное. Это ее разбудит.

Он ввел все содержимое шприца маме в шею. Когда он швырнул шприц на пол, левая рука его дрожала.

– Положите пистолеты, – скомандовал Юхан.

– Ты же понимаешь, что мы не можем этого сделать, – сказала Блум.

– Тогда я ее застрелю, – спокойно произнес Юхан. – Пиф-паф!

– Тогда ты гарантированно погибнешь, – сказал Бергер.

– Я и не рассчитываю выбраться отсюда живым. Вопрос лишь в том, скольких я заберу с собой. Делайте, как я сказал, и останетесь жить. И она тоже.

Бергер положил пистолет на стол. Блум колебалась.

– Ну давай же, клади. Они будут лежать тут, рядом. Я приготовил для вас два кресла. Усаживайтесь поудобнее.

Крайне неохотно Блум отложила пистолет. Они с Бергером сели.

– Как здорово было, – искренне произнес Юхан Дальберг. – Встретить хоть какое-то сопротивление. Приятно, что кто-то меня понимает.

– Думаю, мы понимаем не всё, – ответила Блум. – Но довольно многое.

– Мы считаем, что речь идет о ночи на пятое июля девяносто пятого года, – сказал Бергер. – Все четверо братьев на берегу озера Меларен. Твой отец установил какую-то конструкцию, чтобы провести эксперимент над своими детьми. Какое-то хирургическое вмешательство, от которого у тебя до сих пор трясется левая рука.

Юхан Дальберг тряхнул головой.

– Знаю, – расстроенным голосом произнес он. – Дрожь вернулась. Она совсем прошла после того, как я убил этого старого мерзавца. Восемнадцать ударов ножом, восемь из них в лицо. Как мне было хорошо. Рука слегка дрогнула, когда я убивал этого проклятого Рютгера из Эскильстуны, а в остальном все было прекрасно. До сегодняшнего дня, Сэмюэль Бергер.

– Зови меня Сэм, – сказал Бергер. – Значит, ты убил собственного отца на вилле в Стэкете в ночь на пятое марта этого года?