Крах игрушечного королевства

— Тогда открой их сейчас же, — приказала она и еще раз дернула за наручник.

— Извини, Тутс.

— Ну что ж. Что мы имеем? Во-первых, взлом, — принялась размышлять вслух Тутс. — Это верные пятнадцать лет. Дальше — похищение…

— Незаконное лишение свободы, — поправил ее Уоррен.

— Спасибо. Это еще пять лет. Может, ты лучше немедленно отомкнешь наручники, повернешь это корыто к берегу и отвезешь меня домой — и мы забудем об этой истории?

— Нет, — твердо сказал Уоррен. — Извини.

— Тогда я снова повторяю свой вопрос. Что все это значит?

— Это значит, что тебе придется отвыкать от наркотиков, — ответил Уоррен.

В пятницу, пятнадцатого сентября, в девять утра большое жюри заслушало показания Пита Фолгера, приглашенного в суд от имени народа штата Флорида. Без шести двенадцать присяжные вынесли свой вердикт и попросили прокурора возбудить дело об убийстве первой степени.

Через десять минут после этого Фолгер позвонил мне в контору. Он сообщил, что вердикт оказался именно таким, какого он ожидал. Еще он сказал, что мою клиентку решено взять под стражу, и что он сейчас пойдет узнавать, под какой залог ее согласятся отпустить. Он также упомянул, что в порядке дружеской услуги сейчас посадит кого-нибудь из своих служащих напечатать список опрошенных сегодня свидетелей. Фолгер выразил надежду, что я сам с ними поговорю, причем по возможности побыстрее. Потом он предложил обсудить одно дело, которое, по его словам, могло сэкономить его конторе кучу времени, а государству — оплату электроэнергии.

Я позвонил Лэйни, чтобы сообщить ей эту скверную новость и сказать, что я буду добиваться освобождения под залог…

— Ты думаешь, тебе это удастся?

— Я уверен.

— Это хорошо, а то я приглашена на вечеринку, — сказала Лэйни. — Я внезапно приобрела скандальную известность.

— Не вздумай ни с кем обсуждать это дело.

— Само собой.

— Все будут хотеть разузнать побольше. Ты просто отвечай, что твой адвокат запретил тебе об этом разговаривать. Если кто-нибудь будет слишком сильно настаивать, просто уходи оттуда.

— Хорошо. Спасибо, Мэттью.

— Прокурор уже предложил обсудить это дело. Мне кажется, это хороший признак.

— А разве нам нужно заключать с ним сделку?

— А мы и не будем ее заключать.

— Я не убивала Бретта.

— Я знаю.

— Знаешь?

— Конечно, знаю. Где будет проходить эта твоя вечеринка?

— На яхте у Розенбергов.

— Мир тесен, — пробормотал я.

Тутс слушала, как Уоррен возится на камбузе. Она по-прежнему лежала на пенопластовом матрасе, не застеленном даже простыней, и пыталась одернуть юбку. У Тутс было такое ощущение, что она вся покрыта коркой соли. Она ненавидела яхты. Ее правая рука была неудобно заведена за голову и прикована к скобе из нержавейки. Если Тутс садилась, она могла видеть Уоррена. Он стоял у маленькой печки, слева от трапа, ведущего на палубу. Каюту заполнил запах еды.

В конце концов он поставил перед Тутс поднос с яичницей, поджаренными сосисками, тостами и кофе.

— Кто ведет эту посудину? — первым делом поинтересовалась Тутс.

— Мы лежим в дрейфе.

— А мы ни во что не врежемся?

— Яхта находится в тридцати милях от берега. Нам просто не во что врезаться.

— Отомкни наручник.

— Нет, — покачал головой Уоррен.

— Ну и как я буду есть, если моя рука прикована к стене?

— Пользуйся левой рукой. Или, если хочешь, я покормлю тебя с ложечки.

— Я не нуждаюсь в твоей помощи, — отрезала Тутс, взяла вилку в левую руку, уселась на койке, скрестив ноги на индейский манер, и принялась за еду. Уоррен наблюдал за ней.

— Ты понимаешь, что совершил ошибку? — поинтересовалась Тутс.

— Разве?

— Да, Уоррен, да. Я совершенно чиста.

— Вот уж нет, — не согласился Уоррен.

— Я не понимаю, откуда ты получил эти сведения, но я могу поклясться…

— Я нашел пустые флаконы из-под крэка у тебя в мусорной корзине.

— С чего ты вообще решил заявиться ко мне домой?

— Полагаю, я достаточно хорошо умею узнавать людей, пристрастившихся к кокаину.

— Ты не имел никакого права!

— Я твой друг.

— Ничего себе друг — взял и приковал меня к стене.

— А без этого ты осталась бы на яхте?

— Уоррен, тебе придется меня отпустить. Все равно придется.

— Нет.

— Уоррен, я не нуждаюсь в няньке. Я уже большая девочка.

— Вот и я тоже так думал, Тутс.

— Я больше не употребляю наркотики. Что по-твоему, я похожа на чокнутую? Это были пузырьки от духов. Они просто похожи…

— Ага, конечно.

— …просто похожи на флаконы из-под крэка.

— А как насчет того, что я нашел у тебя в сумочке?

— Я понятия не имею, что ты нашел у меня в сумочке. Ты не имел никакого права в ней копаться. Ты вообще не имел права заваривать эту кашу. Что такого ты нашел в моей сумочке, чтобы это дало тебе право…

— Я нашел флаконы с крэком, Тутс.

— Я же тебе уже сказала — это образцы духов…

— С кристаллами кокаина.

— Ты ошибаешься.

— Нет, Тутс, я не ошибаюсь. Я отлично знаю, как выглядит крэк.

— Должно быть, кто-то…

— А как насчет трубки?

— А что, там была и трубка? Должно быть, кто-то подбросил мне всю эту дрянь. Люди часто выкидывают всякие штуки…

— Ага, ага.

— …лишь бы кого-то скомпрометировать или обмануть. И ты все равно не имел на это права. Когда ты это сделал?

— Что — это?