Крах операции «Фокус»

Лозунг восстановления партий начертала на своем знамени реакция. Те из бывших руководителей партий, кто был настроен антисоциалистически, вели нелегальную или полулегальную организационную работу в стране, а органы международного империализма сделали требование многопартийной системы частью своей программы «освобождения». 15 мая 1956 г. радиостанция «Свободная Европа» провозгласила лозунг: «Разрешить демократические партии!» В своих передачах она постоянно поливала грязью парламент Венгрии, всю систему народной демократии. Суть ее передач состояла в том, что демократии в Венгрии якобы не будет до тех пор, пока «нет оппозиции, нет других партий». В первые дни ноября другие партии появились, и число их достигло 70. Но произошло это в условиях, когда контрреволюция вела атаку на власть рабочего класса, в условиях разгула белого террора, угрожавшего коммунистам и всем прогрессивным людям. В качестве «демократического» прикрытия и опоры для такого террора и понадобились бывшие коалиционные партии (социал‑демократическая, национально‑крестьянская и партия мелких сельских хозяев).

За воссоздание указанных партий взялись не «скомпрометировавшие» себя участием в социалистическом строительстве бывшие руководители, а те их лидеры, которые не были согласны с существованием власти рабочего класса. Уже при самой организации партий эти люди принялись грызться друг с другом, ожесточенно спорить вокруг программных положений. И все громче звучал голос тех, кто выступал за реставрацию капиталистического строя. Постепенно они начинали оказывать все большее влияние.

Один из руководителей партии мелких сельских хозяев Я. Чорба, касаясь программы, заявил 1 ноября газете «Игазшаг»: «Партия хотела бы создания нового коалиционного правительства на основе распределения мест на 1945 г. Она требует новой конституции и упразднения Президиума ВНР, то есть по сути дела требует республики вместо народной республики». Откровенно формулировали свои цели и местные руководители. Так, комитет той же партии в области Дьёр‑Шопрон 31 октября разослал циркулярное письмо, в котором говорилось, что партия стоит на принципах «буржуазного образа жизни и безусловной частной собственности», а также «безусловно привержена частному ведению хозяйства». Таким образом, становилось ясно, что означало для них «просто» республика и распределение мест в правительстве так, как это было в 1945 г.

Один из лидеров социал‑демократии И. Пастор заявлял: «Социал‑демократическая партия – это партия не только простых людей, но партия для всех, кто разделяет ее программу. Она стоит на основе частной собственности». Заявление это было опубликовано в газете «Сабольч‑Сатмар непе» 2 ноября.

В указанных партиях попадались и честные люди, стремившиеся к защите социалистических завоеваний, но реакционная волна заглушала их голос, и они остались в изоляции.

Организация других партий, которые прямо выступали за реставрацию капитализма и сами признавали себя реакционными, шла вовсю. Они рвались к власти. 31 октября было объявлено о создании «всевенгерского блока беспартийных», среди требований которого значилось и такое: «Поставить под надзор полиции бывших партизан… запретить на заводах организации коммунистической партии и профсоюзов».

Как говорится в протоколе о заседании, проведенном «венгерской партией независимости» (партией Пфейфера) 31 октября, «мы являемся представителями буржуазных идей». Привлекают к себе внимание некоторые пункты ее требований: «4. Неприкосновенность частной собственности… 6. Осуществление чистой, вечной и буржуазной демократии». Среди возникавших как грибы партий появлялись христианско‑демократическая партия, венгерская христианская партия, католическая народная партия, партия венгерской революционной молодежи и прочие. 1 ноября в газетах было опубликовано сообщение: «Сформирован „христианский фронт“ с намерением объединить все христианские политические группировки и партии. Временное руководство „христианского фронта“ проводит свое первое заседание после десяти лет подпольной работы вечером в пятницу». Речь тут идет о той самой организации, о которой мы говорили, рассматривая антинародную деятельность клерикального молодежного движения.

На втором этапе контрреволюции фигурой, вокруг которой сплачивались наиболее реакционные элементы, стал кардинал Миндсенти – надежда и символ внешних и внутренних сил реставрации капитализма. И он с радостью провозглашал это. Выйдя 30 октября из‑под стражи, он заявил: «Я продолжу свою деятельность с того, на чем я был вынужден прекратить ее восемь лет назад». А восемь лет назад он являлся духовным лидером и политическим знаменосцем всех крайне реакционных сил, всех закоренелых врагов социального прогресса и социализма.