Крах Украинской державы

Я решил поэтому узнать подробно все, что касается этого дела, и отправился, как мне указали, к полковнику Фрейгер фон Штольценбергу. Это было первое мое знакомство с немцами, которое впоследствии, особенно в первое время Гетманства, мне немало испортило крови. Принял полковник меня очень любезно, сообщил, что к Орлу никакого движения нет.

Мы невольно перешли на разговоры о политике, причем Штольценберг, размахивая одной рукой (другую он потерял на войне), сказал мне, что немцы здесь только временно, что они только гости, что никаких намерений для вмешательства во внутренние дела Украины у них нет, что на Украине, кроме социалистических, других партий нет, но что же делать – они в этом не виноваты и т. д.

Я ушел убежденный, что при таких условиях нужно рассчитывать только на себя, так как, может быть, та анархия в краю, которая существовала в то время, на руку немцам. Не пришли же немцы, затрачивая и деньги, и человеческие жизни своих солдат, ради наших прекрасных глаз или для восстановления помещичьих имений, а, вероятно, для других целей.

В главном штабе у меня было одно лицо, которое держало меня в то время в курсе всех тех назначений, которые тогда делались по военному ведомству, даже больше, мною было так организовано, что лица, по моему мнению совершенно неподходящие, назначения не получали. Я повторяю, в то время я не думал непосредственно о перевороте, но полагал, что постепенное значение партии может возрасти только в том случае, если мы фактически во всех учреждениях будем иметь своих агентов. В то же время у меня перебывала масса офицеров на квартире, я с ними поддерживал сношения, но ни в какие организации их не объединял.

В начале апреля 1918 года или, может быть, конце марта, точно я не помню, произошло событие, которое нанесло, с одной стороны, сильный удар тогдашнему Украинскому правительству, с другой, ясно определило то направление, которое необходимо было нам взять в партии.

Из Полтавской губернии от нескольких уездов прибыло [в Киев] несколько сот, хлеборобов, принадлежавших к Украинской Демократической Партии, во главе, кажется, с Шеметом, и решительно требовало изменения Третьего Универсала, в котором, как известно, собственность на землю была уничтожена. Появление неподдельных селян, людей земли, людей убежденных и не стесняющихся ясно высказывать свое мнение относительно всех тех порядков, которые тогда у нас существовали, произвело сильное впечатление на Киев.

* * *

Под влиянием только что закончившегося съезда полтавцев, видя то значение, которое имеет этот хлеборобский элемент, решено было проповедовать большой съезд всех хлеборобческих элементов Украины. Причем, съезд этот должен был произойти обязательно до 12-го мая. В нашей партии, которая к этому времени была названа «Украинською Народною Громадою», тоже усиленно работали, завербовывая членов.

Официально ничего не говорилось о Гетманстве и о предназначении меня в гетманы, по мысль эта, очевидно, бродила в головах многих. Я никому своего мнения по этому поводу не говорил. В то время официально говорилось лишь о смене министерства и замене тогдашних деятелей более культурными и работоспособными. Списки эти предлагались различными учреждениями и партиями. Очевидно, что это был период, когда немцы уже видели, что дальнейшая работа с Центральной Радой ни к чему не приведет, и, желая разобраться во всей тогдашней каше, обращались к тем, с кем успели познакомиться поближе и кто им казался на высоте задачи.

Одна из главных моих ошибок, вызванная тем, что мое появление на посту гетмана произошло совсем не планомерно, а почти внезапно для меня самого, была та, что перед тем, чтобы взять власть в руки, я не имел людей, с которыми спелся бы, которые разделяли бы мои убеждения, которые доверяли бы мне, а я им вполне. Это случилось потому, что я сам не шел сознательно к Гетманству, к которому меня выдвинули быстро развившиеся события.

Я не говорю, что не предполагал, чтобы в Украине в будущем не было гетмана, наоборот, я был убежден, что, это произойдет, но я полагал, что предварительно будет создана партия, видящая в спасении Родины необходимость создания сильной власти в лице диктатора – гетмана, и что этот диктатор проводил бы те принципы, которые легли краеугольными казнями в основу партии; затем эта партия, все расширяясь и увеличиваясь численно, создала бы свои отделы по всей Украине, которые бы, в свою очередь, поддерживали идею Гетманства и его начинаний. Гетман, прежде нежели вступить в исполнение своих обязанностей, по-моему, должен был подыскать себе людей, из числа наиболее соответствующих, на посты министров, спеться с ними по всем коренным вопросам и тогда уже идти на дело.