Кракле

— Кровати, диваны и кресла. На прочность! В какой-нибудь фирме по изготовлению мебели.

— Это… слишком… опасно!.. — едва справляясь с душившим ее смехом, запротестовала Олимпия. — Я не позволю… чтобы мой сын… шел на такой… риск!

— Ма-ма… — протянул Стас и решительно произнес: — Я готов пожертвовать собой! Я готов самоотверженно лежать целыми днями на кроватях и диванах и сидеть в креслах! Го-тов!!!

— Стас, ты — настоящий герой. Я горжусь тобой, сын! — серьезно заявил Джордж и тут же оглушительно захохотал: — Не каждый способен на такой подвиг! Ох, не каждый!.. Ха-ха-ха!..

— Конечно, папа, не каждый, — спокойно согласился с отцом Стас и, пряча улыбку, добавил: — Меня останавливает только одно. Там не предполагается никакого продвижения по службе. А значит мои тщеславные честолюбивые помыслы не будут реализованы. И на фоне Лоры, при грандиозном росте ее карьеры, я буду выглядеть очень бледно. Это обидно и ущемляет мое самолюбие. Поэтому придется пока смириться со своей участью и оставаться свободным художником…

— …испытывая на прочность диваны, кровати и кресла в собственном доме! — иронично закончила его фразу Лора.

— Увы!.. — горестно вздохнул Стас, с подчеркнутым сожалением разводя руками. Затем он внимательно посмотрел на сестру и серьезно спросил: — Так что же ты решила, Лора? Принимаешь предложение Редфорда?

Лора неуверенно пожала плечами.

— Я… не знаю…

— Но заканчивать свой эксперимент ты не собираешься? Я правильно понимаю? — уточнил Джордж, проницательно глядя на дочь.

Лора утвердительно кивнула головой.

— Да, папа. Не собираюсь. Ты все понимаешь правильно.

— В таком случае, соглашайся! — решительно посоветовал он.

— Но Джо… — взволнованно вмешалась Олимпия. — Этот Редфорд…

— Ли, поверь, этот Редфорд ничем не хуже и не лучше других. Если Лора считает необходимым для себя продолжить то, что начала, то никакой ощутимой разницы не будет от того, чьи именно распоряжения ей придется выполнять — Редфорда или кого-то еще. И кстати, Редфорд абсолютно прав в одном. Зачем заниматься тем, что делаешь плохо? Любое дело должно приносить пользу. Лора с детства увлекается кулинарией. Освоила национальные кухни многих стран мира. Освоила превосходно! Так почему бы свое хобби не сделать профессией? Вкусно приготовить, накормить человека, доставить ему удовольствие разнообразными блюдами, улучшая тем самым его настроение, повышая работоспособность и самочувствие — это благородная, очень благородная цель.

— По-моему, ты прав, Джо… — задумчиво сказала Олимпия, взглянула на дочь и твердо объявила: — Я согласна с папой, Лора. Принимай предложение господина Редфорда!

— Действительно, Лора, — донесся флегматичный голос брата. — Какая разница, кто будет твоим хозяином?.. А уж если тебе удастся, благодаря кулинарным стараниям, смягчить крутой нрав этого Редфорда, то твоя миссия просто бесценна. И даже гуманна.

— А будет трудно, — быстро добавила Олимпия, — ты всегда можешь отказаться. И потом… Эта твоя, Лора, деятельность — все-таки явление временное. Так ведь? — она вопросительно и внимательно посмотрела на дочь.

— В общем-то, да… — задумчиво ответила Лора и заметно погрустнела.

— Мама, — усмехнувшись, вмешался Стас, — ты недооцениваешь способности Лоры! Уверяю тебя, уборщица и повариха — это только начало блистательной карьеры. Лора не успокоится до тех пор, пока не дослужится до домоправительницы Редфорда. И только тогда, с чувством выполненного долга и глубоким удовлетворением, с почетом уйдет на пенсию!

— Ли!.. — засмеялся Джордж. — Не расстраивайся. Слава Богу, мы с тобой до этого времени не доживем!

— Скорее всего, папа, — живо возразила Лора, — до этого не доживу я!

— Лора, утешься, — насмешливо произнес Стас. — Редфорд рискует гораздо больше! Согласись, его шансы укоротить собственную жизнь достаточно велики. И вполне реальны!

— Вот-вот!.. — шутливо заворчала Лора. — Пусть теперь только попробует высказать мне свое недовольство! Пусть!!! Он как-то уверял, что я возненавижу на всю жизнь шампанское после нашего совместного купания. Пусть теперь только попробует придраться ко мне, и тогда уж Я, многозначительно подчеркнула Лора, — постараюсь сделать так, чтобы он возненавидел все, без исключения, продукты питания! На-всег-да!!! — угрожающе завершила она.

Вся семья весело и беззаботно засмеялась.

22

Прошло совсем немного времени, и Алек начал ловить себя на мысли, что все чаще и чаще приходила в голову: его стало неудержимо тянуть домой. И главное, он старался возвращаться пораньше — до того, как уходила, приготовив ужин, Лора. Случайно застав ее однажды, Алек теперь почти постоянно, изыскивая любую возможность, приезжал ровно в половине восьмого, чтобы ровно в восемь Лора сама подавала ему ужин и только после этого уходила.

Алек не мог четко ответить себе, что же конкретно подвигает его поступать именно так. Он убеждал и оправдывал себя тем, что Лора, как и любая другая женщина, одним своим присутствием привносила уют и покой; создавалась какая-то неуловимая аура семейной домашней обстановки, которой Алек был лишен вот уже несколько лет.