Крампус, Повелитель Йоля

– Вот и хорошо, – Диллард встал, натянул куртку и направился к двери. – Просто сидите тихо и не высовывайтесь. Ноэль будет приглядывать за районом, пока я не вернусь. Так что пока вы сидите на месте, все будет хорошо.

Он вышел из дома и запер за собой дверь. И только когда он уже уехал, до Линды дошло, что ее ключи все еще были у него. Она потерла запястье, за которое Диллард ее схватил. У нее все из головы не шло, какой холодный у него тогда был взгляд. И она поймала себя на мысли: не слишком ли она поторопилась, не слишком ли легко его дом и новая машина заставили ее забыть все эти слухи о его первой жене?

* * *

Джесс заметил короткий шпиль, едва возвышавшийся над верхушками деревьев, и притормозил. Углядел заросший кустарником съезд, и свернул с покрытой гравием дороги. Ежевика и колючий подрост скребли по бокам пикапа, но проселок привел их к маленькой лесной церквушке. Она стояла, чуть покосившись, будто вот-вот упадет, при первом же порыве ветра. На дощатых стенах и на изгороди давно уже не было краски, и они совсем посерели. На ступеньках лежал разбитый в щепки большой деревянный крест – он явно сорвался со шпиля. Дверь и окна все были забиты досками, и было ясно, что уже долгие годы здесь никто не появлялся.

С дороги их не было видно, но Джесс не собирался полагаться на удачу: он объехал церковь и остановил машину позади здания, под раскидистым дубом. Вырубил двигатель и вылез из машины. Изабель сделала то же самое, и они обогнули машину. Бельсникели как раз помогали Крампусу выбраться из кузова. Перекинув мешок через плечо, Крампус спрыгнул на землю. Его кожа и волосы теперь были гораздо темнее: настоящий, глубокий черный цвет, почти как уголь, а рога явно начали отрастать. При ходьбе он все еще слегка прихрамывал, но невозможно было поверить, что это то самое жалкое создание, которое Джесс впервые увидел ночью, в пещере.

Сразу за дубом начиналась изгородь из колючей проволоки; за изгородью стояли три коровы и таращились на них со скучающим выражением на мордах. Впечатления на коров они явно не произвели.

Крампус вдохнул полной грудью, будто вбирая в себя все, что было вокруг, и сказал:

– Как хорошо быть живым в такой день.

Вернон закатил глаза.

Крампус рассмеялся и хлопнул Вернона по спине.

– Раскрой душу, дорогой мой Вернон, и позволь Матушке-Земле спеть тебе свою песню. – Голос у Крампуса стал более сильным, звучным и музыкальным, точно контрабас.

Джесс сорвал ветку, на которой еще оставались серые, увядшие листья, и направился обратно к дороге.

– Ты куда? – спросила Изабель.

– Пойду поохочусь на песца.

– На писца? Какой еще писец?

Джесс посмотрел на нее так, будто ушам своим не верил.

– Ты что, серьезно?

Она нахмурилась:

– А что? Что это такое?

Джесс фыркнул.

На лице Изабель появилось мрачное выражение, и тут Джесс не выдержал и рассмеялся. Изабель подбоченилась.

– Ну, ты мне скажешь, или нет?

Джесс только потряс головой и пошел дальше, к дороге.

Изабель постояла еще секунду, потом раздраженно фыркнула и отправилась следом.

Джесс остановился там, где следы шин сворачивали с гравийной дороги, и принялся заметать следы принесенной с собой веткой; результат был вполне удовлетворительный. Покончив с этим делом, он отбросил ветку в сторону.

– Думаю, сойдет, – тут он заметил, какой у Изабель озадаченный вид, и улыбнулся. – Обещаю, если выберемся когда-нибудь из этой передряги, возьму тебя с собой на песца.

Джесс оглядел небо. Снова надвигались тучи; скоро опять пойдет снег. Джесс надеялся, что это случится побыстрее, и их следы окончательно заметет снегом. Он пошел обратно к машине, достал гитару. Бельсникели успели пробраться в церковь, взломав заднюю дверь, и Джесс тоже вошел внутрь, следом за Изабель.

Электричества в церкви не было, забитые досками окна почти не пропускали света, и разглядеть что-либо в царившем здесь пыльном полумраке было практически невозможно. Но Бельсникелей это не смущало. Они суетились вокруг, расчищая скамьи от мусора, хлама и каких-то коробок, чтобы было где сидеть и лежать. Вернон сидел на корточках перед стоявшей у стены «буржуйкой» и набивал печку кусками кедровой обшивки.

Джесс нашел на полке несколько масляных ламп. Он слил остатки масла в одну, заполнив ее почти целиком. Окунул фитиль в масло, поджег его с помощью зажигалки и слегка прикрутил вспыхнувшее пламя. Потом подошел к Вернону, дал ему свою зажигалку, и вскоре «буржуйка» уже грела вовсю.

Помещение было не больше обычной классной комнаты, и, похоже, уже очень давно служило чем-то вроде склада. На небольшой платформе у дальней стены стояла кафедра. Позади висел большой, вырезанный вручную крест, а на нем – терпящий муки Спаситель. Крампус стоял перед ним, впиваясь взглядом в страдальческие глаза Иисуса, и хвост у него подергивался. Подошла Изабель с охапкой пыльных занавесок в руках.

– Держи, – она бросила одну драпировку Джессу. – Не бог весть что, но хоть немного от холода спасает. Там еще целая груда около печки, если что.

И она пошла дальше, раздавая Бельсникелям занавески.