Крапива, которая любила читать

— Нет, пыталась ее успокоить. Но переборщила с дозой, заодно выведя на поверхность тайные желания Ириссэ. Так что можешь быть уверен — твоя жена тебя действительно ТАК любит.

Ледон посмотрел на меня большими глазами и неожиданно жарко покраснел.

Боги, я едва удержался, чтобы не упасть с кресла на ковер и не укатиться под стол в приступе дикого хохота. Все-таки я был прав: эули — настоящее развлечение, которое встряхнет это отравленное болотце.

Тут главное — правильно ее приготовить.

Глава 20

И. о. Ортики

Рябина — волшебница. Вообще не поняла, как она из мокрого цыпленка, в которого я превратилась в результате общения с «братом», сумела обратно сделать женщину. Да еще и красивую, хотя и «невинную» аж по самые уши.

Процесс, правда, был весьма бурный и неприятный. Может, именно поэтому я не разобралась в деталях. Только и успевала пищать и отбрыкиваться, но кого там впечатляли мои трепыхания? Северная валькирия еще и по заднице дала в процессе, пусть и легонечко. Зато обворчала всю по полной. Дескать, давно бы уже пора научиться вести себя по-человечески, когда переодевают… Вы тут леди или где?

Из чего я сделала вывод, что мои писклявые протесты для Рябины не новость и вообще не выбиваются из прежней картины мира. Натуральная Ортика тоже отхватывала и верещала, пытаясь брыкаться. Ее память это подтвердила. Ну и ладно, ну и хорошо.

Пока моя служанка дала мне паузу, чтобы вдохнуть немного воздуха до начала ужина, я решила еще раз просмотреть воспоминания. Теперь уже об этом таинственном женихе. Что ж там за чудовище такое, от которого Ортика натурально в обморок падала?

Хм-хм… В памяти почему-то только снежно-белые волосы, свободно рассыпанные по плечам или собранные в высокий хвост, ледяные глаза и шитый серебром камзол на меху. И сапоги из кожи какого-то северного зверя, тоже белые, но изрядно измазанные в крови. Вот сапоги гугл-Ортика помнила в подробностях, особенно металлический неприятный запах. А лицо жениха — нет. Прямо поперек ожидаемой картинки табличка «А-а-а-а! Страшно!», и все.

Не, ну если мужик пинает всех подряд до крови, то я где-то Ортику даже понимаю. С другой стороны, внутри меня никакого страха по-прежнему нет. Одно дурное любопытство. Я бы не только посмотрела на такого необычного жениха, но и пощупала. Олеандровая горячая и немножко вроде как восточная кровь Ледона и Верата — это, конечно, красиво. Но слегка однообразно: их же буквально в одной форме отливали. А тут прямо полный негатив — там, где у родственников черное, у жениха белое.

— Пора идти, леди Ортика, — выдернула меня из размышлений Рябина. — Вас проводить?

— Желательно да. Меня слегка потряхивает, — «от предвкушения», — продолжила про себя я, все еще пытаясь вытянуть из памяти Ортики хоть что-то ценное. Нашла столовый этикет, уже неплохо. Нашла ритуальные фразы приветствия — вообще живем! Нашла страх за маменьку. А он тут откуда? А, он просто везде понатыкан без всякой системы. И не поймешь с разбега, где оправдан, а где так — от общей затюканности.

— Маман будет на ужине?

— Вряд ли. Она до завтра не встанет, как минимум.

— Ну и хорошо. Одной заботой меньше.

Рябина внимательно на меня посмотрела и кивнула. Мы как раз остановились у дверей парадной столовой. Я поняла это по вычурным завиткам вокруг косяка и суете слуг.

Хорошо, что валькирия меня проводила, гугл-Ортика по-прежнему страдала топографическим кретинизмом, а я сама тут еще не была. Зато Рябина прекрасно знала, что ее хозяйка способна заблудиться в трех коридорах на пути в сортир, и контролировала ситуацию.

Она еще раз критически оглядела мой наряд и прическу, что-то подправила на скорую руку и подтолкнула меня к двери:

— Идите и не смейте падать в обморок, как в прошлый раз. Жених вас не укусит. Пока, во всяком случае…

Утешила. Неудивительно, что Ортика выросла такая зашуганная. Воспитатели вокруг — одни садисты-макаренки, блин.

Шаг, два, и меня посетило чувство дежавю. Потому что я снова застыла на пороге, потеряв дар речи от увиденного.

Он был прекрасен. Эти огромные черные глаза, обрамленные веером белых ресниц. Этот пепельно-белый цвет и слегка недоуменное выражение, отразившееся в расширенных зрачках. Эти небольшие острые ушки.

— Какая прелесть. — Я не выдержала и подхватила пушистое существо на руки. Пальцы сразу утонули в густом мехе, под которым прощупывалось умильно-пухленькое тельце. Песец. Большой! Щекастый! Полный! — Такая лапочка, такой мягонький пирожочек! Это мне?! Спасибо!

— Ортика? — хрипловато произнес сидящий во главе накрытого стола отец, косясь куда-то вправо.

— Сразу видно, что семя от колоска недалеко падает. Кажется, ваша жена тоже лепетала что-то подобное при нашей сегодняшней встрече, — произнес незнакомый голос, и я застыла.

В жизни не слышала ничего более завораживающего. Я вообще люблю зиму, люблю снег, люблю слушать, как шуршит поземка и воет метель за окном, когда ты сидишь дома у теплой батареи и пьешь обжигающий имбирный чай с пирожками.