Крапивное семя. Каиново племя

Но вернемся в уже далекий, но все еще страшный 1918 год, когда в Советской России началась Гражданская война и одновременно на мирное население обрушился – «Красный террор.» когда ни о какой законности выносившихся в «ЧК» судебных решений уже не приходилось говорить.

Но тем не менее «клиенты» – «красных адвокатов» согласно Положению "О народном суде» должны были вносить плату за услуги на счет Комиссариата юстиции, из бюджета которого предполагалось выплачивать зарплату адвокатов.

Закон запрещал гражданам обращаться за юридической помощью к адвокату лично!

Необходимые прошения и по уголовным, и по гражданским делам должны были направляться руководству коллегии адвокатов или в суд, и тогда эти инстанции назначали адвокатов.

Таким образом, государство приобретало возможность влиять на дело еще до рассмотрения его в суде.

О саморегулировании коллегий в законе не упоминалось.

С конца 1918 года защитника, за редким исключением, перестали допускать к участию в предварительном следствии.

Так по Положению "О народном суде" 1918 года судьи имели право не допускать защитника в суд с целью представления интересов клиента, за исключением небольшого числа случаев, когда присутствовал государственный обвинитель или, когда дело рассматривалось судом в составе 6 заседателей.

Так закончился период реформирования присяжных поверенных в «красные адвокаты»!

Этих людей трудно было назвать адвокатами в современном понимании этого термина, но они хоть как-то пытались выполнять свою работу.

Но затем в СССР последовали новые, еще более революционные изменения.

Ведь «Красное колесо…террора» (по выражению А. Солженицына), продолжало набирать свои обороты.

Так в июне 1920 года Третий всероссийский съезд работников юстиции утвердил план привлечения адвокатов к трудовой повинности.

Вместо Коллегии обвинителей и защитников была введена система, в соответствии с которой юристы, работавшие в частных или государственных учреждениях, периодически привлекались к ведению дел на основе обязательной трудовой повинности.

Ничтожное число консультантов, работавших в местных отделах юстиции, не могло удовлетворить потребности населения, что привело к распространению подпольной адвокатской практики.

И тут как всегда во всех смертных грехах начали обвинять евреев ставшими «подпольными» адвокатами!

Чтобы все эти процессы привести под тотальный контроль «диктатуры пролетариата» большевики в 1922 г. приняли новый закон об адвокатуре.

Красная адвокатура (1922-1940 годах)

В этом новом Законе было и одно положительное новшество, там прямо предписано о необходимости «возрождение института защитника» в каждой губернии.

Вот, кстати случайно найденный автором список харьковских адвокатов поступивших в адвокатуру с 1923 по 1941 года: Натансон, Левина, Капущевский, Ривлин, Гринфельд, Брон, Годзиевская, Мешойрер Грилихес, Лифшиц, Терк, Семенов, Однопозов, Криштопа, Капущевский, Казарновская, Суслович, Мамутов Желиховский, Никитин, Евзеров, Люфтман, Агранович, Линецкий, Тафт, Рапопорт, Деревянская, Цукерман. И в нем мы снова видим, что в Харькове в адвокатской среде по-прежнему числено преобладали лица еврейского вероисповедания. И такая тенденция наблюдалась почти во всех областях СССР.

По новому Закону, обязанность надзора за работой «красных адвокатов» возлагалась на суды и прокуратуру, куда без промедления должны были высылаться стенограммы всех заседаний коллегий.

Делами губернских коллегий должен был руководить президиум, избираемый на определенный период общим собранием.