Крапленая карта мира

Сандра уже ничего не знала. Она все еще испытывала щемящее чувство любви к Дмитрию. Он утверждал, что любит ее. Им так хорошо вместе. И все же, к чему сводились их мимолетные свидания в тихих уголках Европы? Один секс, их больше ничего не связывало. Ну, и разве еще сомнительные финансовые сделки, в которых Сандра содействовала Дмитрию.

– Я так мечтаю о тебе, – произнес он, целуя Сандру. – Нас ждет самолет. Мы умчимся на наш остров, где будем совершенно одни.

– Нет, дорогой, – ответила Сандра, – завтра Анне-Изабелле исполняется полгода, я должна быть в Бертране.

– Анна-Изабелла, Анна-Изабелла, – вспылил Черноусов. – Я все время только и слышу это имя! Эта девчонка твоя дочь, но почему она должна мешать нашему счастью?

Сандра не знала, о каком счастье он говорит. Да, им было хорошо вместе, но разве так она представляла себе счастье? Да и что такое счастье? У нее три миллиарда долларов, она носит титул Великой княгини, известна всему миру, у нее два очаровательных ребенка. Рядом с ней человек, которого она любит. Но счастлива ли она? Сандра никогда не задумывалась над этим вопросом.

– Клементина, всего на один день, прошу тебя, – прошептал Дмитрий. – Ты думаешь, мне так легко было вырваться из России?

Сандра согласилась. Как и много раз до этого, они летели в самолете, в котором, кроме молчаливого пилота, получавшего солидный гонорар, в том числе и за полную конфиденциальность, никого не было. Но что-то изменилось, что-то неуловимо прекрасное пропало. Сандра не знала, в чем дело. Дмитрий был все таким же нежным и страстным, тропический остров, их вселенная, показался таким же парадизом, как и раньше. Лазурные волны, белый песок, тихо шелестящие пальмы. Все как прежде.

Однако она больше не испытывала того восторга, того упоения и безумия. На второй день, когда они ожидали самолета, Сандра почувствовала легкую скуку. Неужели любовь, если она и была, прошла? Говорят же, что все суета сует и это пройдет. В ее возрасте глупо мечтать о любви до гробовой доски.

Дмитрий, казалось, не изменился. Но в самолете он, как всегда, от нежностей перешел к финансам.

– Клементина, у меня тут еще несколько счетов. Возникли кое-какие трудности с французскими банками. Ты хорошо знаешь некоторых людей во французском правительстве, они тебе не откажут. Попроси их, чтобы эти счета разморозили.

Сандра бросила взгляд на длинный список. С каждым разом просьбы Дмитрия становятся все назойливее. А не использует ли он ее только для того, чтобы получить выход на международные банки и переводить из России огромные суммы? Деньги, которые покидали эту страну, были явно криминального происхождения.

– Хорошо, Дима, я посмотрю, чем здесь можно помочь.

Она взяла список, твердо зная, что даже не станет звонить во Францию. Он слишком многого от нее требует. Да, любви никогда и не было. Были страсть, вожделение, умопомрачение, называйте это как хотите, но только не любовь.

– Как я люблю тебя, Клементина, – проговорил Дмитрий, нежно обнимая ее. – Ты все, что у меня есть.

Сандра улыбнулась. Когда говорят заведомую ложь, но такую красивую, все равно приятно.

Сказав, что Сандра – это все, что у него есть, Дмитрий лукавил. За неделю до того, как они отправились из Дании в свой тропический рай, у него состоялся знаменательный разговор с одним из московских покровителей.

– Дмитрий Николаевич, рад вас видеть, – произнес малопрезентабельный субъект с внешностью пожилого еврея.

От этого человека в государстве Российском зависело очень многое. Они беседовали на его подмосковной даче. Это был обыкновенный добротный дом, выстроенный в середине тридцатых годов. Никаких новомодных суперособняков из красного кирпича и каррарского мрамора, с бассейном и теннисным кортом. Люди, действительно богатые и влиятельные, никогда не выставляют напоказ собственное могущество. Они брели меж цветущих кустов шиповника и сирени.

– Мы довольны тем, как вы руководите вверенным вам регионом. Но не забывайте, впереди у вас всего два с половиной года власти, а что потом?

– Я уже думал над этим, – сказал Дмитрий, осторожно перешагивая через песчаный куличик, выложенный на дорожке внучком его покровителя. – Прошли те времена, когда можно было руководить областью десятилетиями…

– Да, при коммунизме были и свои плюсы в государственном правлении, – вздохнул покровитель. – Как я понимаю, отработав губернатором, вы хотели бы заняться серьезным бизнесом. Одобряю ваше намерение. Но что такое серьезный бизнес в вашем понимании? Вы же не младенец, Дмитрий Николаевич, понимаете, что в нашем государстве даже лягушка не квакнет без высочайшего одобрения. Вы говорите – бизнес. Но на ваше место придут новые люди, у них будут свои покровители, которые захотят отобрать и у вас, и у нас все, что мы заработали за эти годы. А я пожилой человек, у меня четыре внука, обо всех нужно заботиться.