Красавец-мужчина: мужская мода Серебряного Века.

Однако мужчина ‘Belle 'epoque’ относился к возрастным изменениям гораздо спокойнее, чем уайльдовский Дориан Грей. Во второй половине XIX века, когда продолжительность жизни в Европе и в Северной Америке значительно увеличилась, пожилой возраст перестал восприниматься как синоним болезней и старческого уродства. Мужчина, которому перевалило за пятьдесят, а то и за шестьдесят лет, уже не ассоциировался с «уходящим поколением», - это был полный энергии, сил и желаний человек. «Граф де Шаньи был зрелым мужчиной. Знатный вельможа, красавец. Роста выше среднего, с приятным лицом, несмотря на тяжёлый лоб и холодноватые глаза; он отличался самыми утончёнными манерами с женщинами и был несколько высокомерен с мужчинами, которые не всегда прощали ему успехи в свете»,-это описание знатного немолодого француза из романа «Призрак оперы».

«Ему пятьдесят шесть лет, но он еще очень красив и всегда хорошо одет - мне не понравилось только, что он приехал в крылатке, - пахнет английским одеколоном, и глаза совсем молодые, чёрные, а борода изящно разделена на две длинные части и совершенно серебряная», - это уже русский барин из рассказа «Лёгкое дыхание». Красота пожилого, импозантного мужчины, не утратившего обаяния молодости – такой же актуальный образ ‘Belle 'epoque’, как и юный атлет. Внешняя привлекательность, хороший вкус, умение ухаживать за дамами и, вместе с тем, цинизм в суждениях и даже – некоторая развращённость – всё это укладывалось в понятие ‘charmeur’ – очаровывающий в первого взгляда; соблазнительный сердцеед. Таким был, например, известный парижский красавец Бони де Кастеллан или, скажем, князь Феликс Юсупов.

Открытка из личной коллекции автора.

Однако, стоит заметить, что женщин Прекрасной Эпохи в ещё большей степени привлекали не писаные, но пустые красавцы, а творчески одарённые люди – разумеется, успешные и знаменитые. Или же безумные гении с горящими глазами. Поэтам и художникам был обеспечен абсолютный успех у светских «львиц», актрис и гимназисток. Людям творческих профессий приписывались самые фантастические качества – страстность натуры, власть над толпой и даже – демонизм. При этом «кумир» мог выглядеть заурядно и даже непривлекательно. Чеховский Тригорин. ходит в «…рваных ботинках и брюках в клетку»; любит удить рыбу и «радуется, что поймал двух голавлей»; старается не привлекать к себе внимания; не разучился «конфузиться» от похвал; «вялый, рыхлый, всегда покорный».

Тем не менее, две потрясающие женщины – Нина и Аркадина от него без ума. Или вот, помните, у Алексея Толстого? «...Было невыносимо оскорбительно так долго страдать и думать об этом Бессонове, который и знать-то её не хочет, живёт в свое удовольствие где-то около Каменноостровского проспекта, пишет стихи об актрисе с кружевными юбками...А Даша вся до последней капельки наполнена им, вся в нём».В рассказах Михаила Арцыбашева чаще других встречается образ коварного соблазнителя – знаменитого писателя или художника, внешность которого чаще всего - обычна. Не были обойдены вниманием и революционеры всех мастей - ниспровергатели азбучных истин, радикальные лидеры, запрещённые авторы и прочие бомбисты, скрывающиеся от властей по конспиративным квартирам. То есть либо шикарная внешность, либо творческая, а лучше - демоническая или ещё какая-нибудь нетривиальная личность.

Красавец-мужчина среди Женщин-Цветов.

Художник Альфонс Муха. Середина 1890-х годов.

Насмешку вызывали тучные мужчины, мелкие клерки, скромные людишки с такими же унылыми интересами - ведь все они не могли быть героями романтических приключений. Полный, низенький человек в дешёвой визитке, любящий поесть и предаться празднословию, то есть произносящий банальности – антигерой Прекрасной Эпохи. В нём нет никакой загадки. Такого было принято считать «скучным пошляком», ничего не понимающим в искусстве… «Андрей был бы хорош, только он располнел очень, это к нему не идёт»,- констатирует чеховская Ольга. Располнел, опошлился, и - перестал быть интересным.