Красавица без сердца

— Я не хотела тебя убивать. Попросила просто избить, чтобы ты в больнице оказалась. Нечего совать свой нос не в свои дела, — озлобленно рявкнула Рада. — Когда ты про костюм у меня начала спрашивать, я все поняла. И не надо тут прикидываться оскорбленной невинностью — ты всюду рыскала, допрашивала, к Раисе Степановне наведывалась! Да-да, она мне все рассказала. И про первый визит, и про второй. Я сразу поняла, что от тебя нужно избавиться, пока ты до правды не докопалась. Думала, что если тебя на больничную койку отправят…

— А второй раз? Тоже ты?

Рада кивнула, и вслух заметила:

— Надо признать, что мне попались идиоты, а не мужики. Что один, что второй… Я съездила в свое село, дала денег мужику одному… Он из тюрьмы вернулся, деньги нужны были. Обещал все как надо сделать. Да уж, сделал. Брехло несчастное…

Рада фыркнула, и уставилась на меня нагло.

— Ты хоть понимаешь, что тебя дальше ждет? — мирно спросила я, решив не обижаться на Радочку. Что с нее взять — мне казалось, что она до конца не осознавала, что делала. Просто эгоистичный избалованный ребенок, который думает, что ему все сойдет с рук. Никакого раскаяния или чувства вины я не увидела, поэтому и взывать к ее совести не стала. Подозреваю, что она давно уже испарилась, если вообще она у нее была, эта самая совесть. К тому же меня уже стало подташнивать от признаний Семеницкой.

Рада вдруг подалась вперед, с улыбкой глядя на меня.

— А что меня ждет? Полиция, наручники, тюрьма? — насмешливо поинтересовалась она.

— Нет, почесть и похвала, — буркнула я, теряя терпение. — Ты что, совсем тупая?

— Нет, Лиза, — Рада покачала головой, растянув губы, — это не я глупая, а ты. Как тебе мой чай?

Несколько секунд я смотрела на нее, осмысливая сказанное. Потом бросила взгляд на свою чашку с чаем — в ней оставалась ровно половина напитка. И изумленно приоткрыла рот, осознавая…

Должно быть, выглядела я действительно глупо, потому что Рада хихикнула, и визгливо прощебетала:

— Да, верно, Лиза. Чай отравлен. А ты думаешь, я тут перед тобой распиналась, чтобы покаяться? Нет, я ждала, пока яд подействует.

Не в силах вдохнуть, я ухватилась рукой за стол, в панике оглядываясь по сторонам. Клим же должен был слушать нашу беседу, он должен был обратить на это внимание…

— Плохо, да? — участливо спросила Рада. — Ничего, еще немного — и ты потеряешь сознание.

«Дрянь», — хотела сказать я, но вместо этого безуспешно открывала рот, издавая нечленораздельные звуки.

— Ты ведь приехала одна, — продолжила Рада. — Я оттащу тебя в твою машину и отвезу в лес. Там есть славное болото…

Громкий хлопок заставил ее заткнуться. Вскочив, она завизжала, увидев, что кто-то разбил окно на кухне, через которое полезли люди. Двое из них бросились к ней, грубо хватая, а ко мне устремился Клим.

— Лиза, ты как? Скажи что-нибудь, — взволнованный, он сел передо мной на корточки, взяв мои руки в свои.

— Все нормально, — я слабо улыбнулась.

— Что? Но я слышал… Она сказала, что отравила тебя!

— Все хорошо, — мягко повторила я, и посмотрела на Раду.

Настоящая красавица. С безупречной, ангельской внешностью, ярко синими глазами, она стояла в окружении мужчин, гордо вскинув подбородок. Специально для нее я сказала громче:

— Я поменяла наши чашки местами. Тот чай, что предназначался мне, выпила Рада.

— Что?! — изумленно выдохнула она, покачнувшись.

Клим удивленно присвистнул, глядя на меня. Затем, обернувшись к своим коллегам, отрывисто бросил:

— Антон, уводите ее. И вызовите врачей.

Едва Раду потянули в сторону выхода, она начала биться в истерике, пытаясь ухватиться за стены и мебель.

— Нет, нет, нет! Ты, дрянь, ты пожалеешь об этом! Нет, пустите меня! Пустите же!

— Тебе нужна помощь, ты же сейчас коньки отбросишь, — Антон упорно держал брыкающуюся Раду, пытаясь воззвать к ее здравому смыслу.

— Как ты могла? — возопила она.

Я округлила глаза, и с интересом спросила:

— Как я могла? А ты как могла так бессердечно поступать с людьми, которые хорошо к тебе относились?

— Я никогда…

Рада задохнулась от подступивших слез, и истерично всхлипнула.

— Я с тем… Кого люблю, никогда бы так… Я это все сделала ради Тоши! Потому что я люблю его всем сердцем!

Я покачала головой, встав рядом с Климом, и, нащупав его ладонь, тихо, но четко ответила:

— Нет у тебя сердца, Рада.

Ее наконец увели — буквально вытащили из кухни, а уже в прихожей Рада потеряла силы сопротивляться, и обмякла на руках у Антона. Выйдя на улицу вслед за ними, я устало села на ступеньки крыльца. Клим неподалеку беседовал с кем-то из коллег, где-то вдали уже слышались сирены скорой помощи.

Из мрачных раздумий меня вывел шум подъезжающей машины. Встрепенувшись, я подняла глаза и увидела Ивана Поликарповича, который спешно покинул свой автомобиль и теперь взволнованно обращался к кому-то из мужчин с вопросами. Заметив меня, он бросился в мою сторону.

— Лиза! Что случилось? Почему тут скорая, и кто все эти люди?

Поколебавшись, я ответила:

— Раде стало плохо, и ей пригласили врача.

— Врача? А что с ней произошло? Она в порядке?

— Извините. Думаю, вам лучше поговорить с кем-нибудь другим…