Красавица-чудовище

– Я сплету для вас сумочку. – Тогда она увлеклась макраме. – Маленькую, изящную. Вы повесите ее на запястье и положите туда помаду (вам придется много целоваться на свадьбе под крики «горько»).

– Это очень мило, спасибо.

– А какое у вас будет платье? Чтоб я знала.

– Скромное розовое. До колена. Мы не планируем торжественной церемонии.

– И все равно… Свадьбы – это здорово! Покажете фото?

– Конечно.

Верочка ждала другого ответа. Она думала, Леночка скажет: «Ты будешь на ней присутствовать и сама все увидишь!» Они же так близки! Они не просто педагог и ученик. Они родственные души.

Но фото тоже неплохо… Наверное.

– А когда у вас родится ребеночек, я буду с ним нянчиться, – продолжала фантазировать Вера. – Вы ведь сами говорите, что я очень ответственная, значит, мне можно доверить малыша. Вы же собираетесь рожать?

– Да, я очень хочу детей, но, боюсь, ты не сможешь с ними понянчиться.

– Вы думаете… я напугаю их?

– Что ты, милая, конечно нет. Просто мы с мужем будем жить в Америке. Отправляемся туда сразу после свадьбы.

– Надолго?

– Надеюсь, навсегда. Но ты не расстраивайся, наша дружба не прекратится, я буду писать…

И что-то еще щебетала, поглаживая Веру по пухлому плечику. Но девочка не слышала. Америка, это же так далеко. А дружба в письмах, она… она не настоящая!

Леночка вскоре ушла. Она видела, что девочка расстроена, но не понимала, насколько. А еще психолог называется! Вера проплакала всю ночь. Мысли о самоубийстве, которые с некоторых пор перестали ее терзать, снова вернулись. Забылась Вера под утро. А когда пробудилась, взялась за плетение сумочки. Но, изготовив, сожгла вместе с фотографиями Леночки. Это она, начитавшись книжек про колдовство, прокляла ее.

Мозги Веры встали на место довольно скоро. Месяца через четыре. Но до этого она слышать о Леночке не хотела. Когда та звонила, отказывалась подходить к телефону. Но Елена Геннадьевна, надо сказать, предприняла всего две попытки поговорить с ней. Ей уже было не до ученицы, она готовилась к свадьбе. А после свадьбы улетела в Америку. Вести из США поступили полтора месяца спустя. Вера порвала письмо. Но тут же достала из мусорного ведра и прочла. Ответила не сразу, но все же ответила…

И вот до сих пор они «дружат».

– Виолка, ты чего залипла? Смотри подавишься! – услышала она голос брата и вздрогнула. Она и вправду «залипла». Застыла с сырником в зубах – задумалась. – Смотрю, вы вчера с матушкой весь графин «Антистрессовки» приговорили.

– Ага.

– И как сегодня самочувствие?

– Отличное.

– В этом прелесть матушкиной настойки. Она беспохмельная.

Ромка зашел в кухню в набедренной повязке из полотенца и… очередной своей шапочке. На сей раз это был белый «презерватив» (он сам так называл головной убор подобного фасона) с черными надписями на английском. В другой раз Виола прочла бы, но сейчас ей было не до этого.

– Ты что, вправду и моешься в шапке? – спросила она у брата.

– Да, – серьезно ответил он.

– А зачем?

– Да шучу я! – Ромка дернул Виолу за нос. – Приколоться чтоб над тобой надел. – Он стянул «презерватив» с головы. – Чем займешься сегодня?

– Поеду к себе.

– Одна?

– Ой, Ром, не начинай. Конечно, одна.

– Может, подождешь кого-нибудь? Вечером я могу тебя сопроводить или мама. Матвей опять же.

– Да я уже позвонила в ОМОН, они меня сопроводят, не волнуйся.

– Прикалываешься! А между тем тут не до шуток. Ты совсем недавно чудом не погибла. Сколько часов прошло с тех пор, как на тебя напали?

– Я благодарю тебя за то, что спас меня, – с нажимом проговорила Виола. – Но давай ты не будешь трястись надо мной? Я буду осторожной, не волнуйся.

– А мама знает, что ты к себе собралась?

– Нет.

– Ей это не понравится.

– Я твою маму не боюсь, – рассмеялась Виола. – Мне нужна моя одежда, косметика, компьютер…

– Вечером все привезу, давай ключи…

– И моя кровать! Я, как и ты, лучше всего сплю на ней.

– Тогда положи в нее, кроме себя, еще кого-нибудь. Я имею в виду, не оставайся одна хотя бы первое время.

– Я бы с радостью, да положить, кроме плюшевого медведя, что ты подарил мне на прошлый день рождения, некого.

– А Матвей? Я думал, вы встречаетесь.

– Мы просто друзья.

Рома скорчил недоуменную гримасу. Потом спохватился, что опаздывает, и забегал по квартире. Через пять минут его уже не было.

Виола допила остывший чай, вымыла посуду и пошла собираться.

Она на самом деле соскучилась по своей кроватке. И не только по ней, по всему дому. По его запаху. В квартире этой она жила уже десять лет. Снимала ее. Виоле повезло с хозяйкой. Это была очень милая пожилая женщина. Не хапуга, не нахалка, не склочница. Квартира принадлежала ее сыну, пропавшему без вести. И она сразу предупредила Виолу, что если он найдется, квартиру придется покинуть. И первое время девушка, можно сказать, жила на чемоданах. Но через год «распаковала» их. В комнате поклеила новые обои, побелила потолок в кухне. Еще через два поменяла сантехнику и сделала ремонт в ванной. Именно в этой комнате ей так нравилось проводить время, лежать в пенной ванне, сидеть перед зеркалом на мягком пуфике и втирать в кожу крем, краситься, сушить и укладывать волосы…