Красавица-чудовище

Нет, все же сегодняшний день ужасен!

Матвей аж зарычал от злости. И, увидев логотип известного супермаркета, завернул на стоянку. Определенно, ему нужно сегодня как-то расслабиться. И виски в этом поможет!

Он зашел в магазин и сразу направился в винный отдел. Взял поллитровый «Джек Дениэлс», а не семисотграммовый, чтобы не стать сегодня героем замечательной песни Семена Слепакова. Хотел сразу пойти на кассу, но вспомнил, что у него в холодильнике пусто. Решил взять, чтобы не заморачиваться, пельменей да пару готовых рыбных стейков, но вдруг нестерпимо захотел плова. А к нему салатика из овощей. Да чтоб непременно помидоры в нем были розовыми, перец желтым, а лук белым. Заправка – сметана. А когда салат постоит, в него мокнуть армянский лаваш и, положив на него кусок сулугуни, отправить в рот.

«Брат, ты просто голоден, – сказал самому себе Матвей. – Уймись. Купи пельменей и, черт с ним… лаваш. Будешь его макать в бульон!»

Но нет. Матвея уже было не остановить. Он понабрал полную тележку продуктов. Затем вернулся в винный отдел, поменял поллитровую бутылку виски на семьсотграммовую. Да еще прихватил горшок с каким-то симпатичным розовым цветком. Для сеструхи!

Как же она напугала его…

Матвей и не предполагал, что Виола так ему дорога. Но когда увидел ее в больнице, бледную, со следами побоев на лице… У него сердце сжалось. Захотелось броситься к ней, спящей, сграбастать, прижать к груди… Пожалеть! А потом закрыть своим телом. Защитить от врагов.

Матвей так и видел себя у кровати Виолы в образе волка с оскаленными клыками.

Он полез в карман за телефоном. Оказалось, забыл в машине. Перед ним к кассе стояло всего три человека, но Матвею сразу стало казаться, что очередь очень большая. Он занервничал. Мужик, стоящий впереди, это заметил. Глянул в тележку Матвея, увидел бутылку виски и подмигнул. Решил, что тому не терпится выпить.

Наконец очередь дошла до Матвея. Кассирша, пробивая продукты, игриво на него поглядывала. Он отвечал ей улыбкой. А сам думал, давай скорее, детка. Мне нужно позвонить!

И вот он с пакетом покупок садится в машину. Телефон на зарядке. На экране два не отвеченных вызова. От Вадика. Придется набрать, а то не отстанет.

– Эй, ну ты где там? – завопил друг, когда Матвей сделал дозвон, и тот взял трубку. – Набираю, набираю…

– Я был на хоккее. Телефон в ящике. Извини.

– И как игра?

– С позором продули.

– Ты сейчас где?

– Еду, – туманно ответил Матвей.

– Может, сходим сегодня с тобой проведать Виолу?

– Боишься, что без меня тебя в квартиру не пустят?

– Нет, просто…

– Вадик, я знаю, что она тебя отвергла. Не юли.

– Тебя она точно не выгонит. И если я буду с тобой…

– Я говорю тебе «нет».

– Не хочешь помочь другу?

– Слушай, я тебя не понимаю. Жил ты, жил без Виолы. Личную жизнь налаживал, что характерно. И вдруг бац… Как с цепи сорвался!

– Я же все объяснил.

– Вадик, я помню. В отличие от тебя я был трезв, когда ты со мной делился своими душевными терзаниями. Вот только не понимаю все равно. И не поддерживаю. Особенно сейчас, когда Виола ясно дала тебе понять, что не хочет общаться с тобой.

– У тебя что, никогда такого не было?

– Какого – такого? – нетерпеливо переспросил Матвей. Он хотел закончить разговор поскорее.

– Чем сильнее отталкивает тебя женщина, тем более хочется к ней приблизиться.

– Нет, не было, – ответил он, секунду подумав.

– У вас, мачо, видимо, свои законы…

– Вадик, ты мне завидуешь?

– Да, – ответил тот. – Я же говорил тебе уже об этом. Хоть был нетрезв, но помню. Завидую по-белому.

– Зависть ужасна. В какой цвет ее ни покрась.

– А я завидую только тебе. Я тебя уважаю и… обожаю, наверное. Слово «люблю» применять как-то не по-мужски… Я восхищаюсь тобой и понимаю, за что тебя любят женщины. Но это не мешает мне завидовать. Как и любой другой гадкий утенок, так и не превратившийся в лебедя, я поглядываю на вас, красивых, сильных птиц, и думаю – почему я не такой, как они?

– Есть и покрасивее.

– Да. Смазливцы женоподобные. Ты же – мужик. Я всегда мечтал быть внешне похожим на тебя. И в детстве, и сейчас. Я же маленький белобрысый ушан. Тебе не понять такого, как я.

– Ты сейчас зачем все это мне говорил? – устало протянул Матвей. Ему не хотелось вести подобный диалог ни с кем, а уж с Вадиком, в его сегодняшнем эмоциональном состоянии, тем более.

– Сам не знаю.

– Предлагаю закончить разговор. Созвонимся позже, хорошо?

– Ты на меня обиделся?

– Нет. Все, пока. – И отключился.

Матвей врубил музыку и попытался взбодриться. Он подпевал девушке из группы, названия которой не помнил: «Это не шутки, мы встретились в маршрутке…» – барабанил пальцами на руле и дергал головой в такт музыке. Это немного помогало. Настроение вроде бы стало повышаться. Если сейчас Матвей не застрянет в пробке, то оно вообще взлетит!

Он глянул на часы. Прикинул, во сколько будет дома, если продолжит передвигаться тем же темпом, минут через пятнадцать максимум. А может быть, через десять. Оттуда, хлопнув немного вискарика, он Виоле и позвонит. Не сейчас. На данный момент ему даже с сеструхой говорить неохота.