Красавица для Медведя

– Я не совсем понял. В какой-то момент я почувствовал чужое воздействие. Похоже, твой отец пытался принудить меня от тебя отказаться. Ментально.

– А разве так бывает?

Для меня это звучало полным бредом. Нет, то, что папа обладал даром убеждения и умел настоять на своем, я и так знала, но чтобы он использовал при этом какие-то скрытые способности…

– Не уверен, что это именно способности. Может, просто волевой характер, – после секундного раздумья ответил Илья. – А может, что-то еще, но когда я поставил блок и нажал силой альфы, твой отец вышел из себя и заявил, что не даст своей дочери совершить ошибку. А потом выскочил из комнаты, как будто за ним черти гнались.

– Бред какой-то. Он ведь тебя совсем не знает. Или это на него так крушение планов повлияло?

Я потерла рукой лоб. Слова отца о дурной крови… Что они значили? Что он имел в виду? И при чем тут Илья?

– Даш, не думай сейчас об этом, – мне на плечо легла тяжелая ладонь. – Я разберусь и все улажу. Дай родителям время. Они успокоятся и поймут, что были неправы. А потом мы с ними поговорим, и все наладится.

Илья притянул меня к себе и коротко поцеловал.

– Все будет хорошо, – прижав мою голову к груди, произнес он.

И такая уверенность прозвучала в его голосе, что я позволила себе поверить. А Луфи, выражая солидарность, просунул морду между сиденьями и самозабвенно залаял.

* * *

В Сосновку мы приехали ранним утром. КПП с охраной и шлагбаумом, аккуратные двухэтажные дома, стоящие по обеим сторонам единственной улицы, густой лес, окружающий небольшой поселок со всех сторон, огни фонарей на фоне серого рассветного неба. На первый взгляд, Сосновка мало напоминала российские деревни. Скорее, она походила на небольшой европейский городок.

Мы проехали поселок почти до самого конца, идеально ровная дорога перешла в более узкую и извилистую, пролегающую через заросли орешника, и привела нас к просторному бревенчатому дому, стоящему посреди лесной опушки. Он был большим, с высоким каменным фундаментом, черепичной крышей и широкими окнами с узорчатыми наличниками, а сразу за ним высились старые лохматые ели и молоденькие гибкие березки.

«Вот и добрались, – радостно объявил внутренний голос. – Не трусь, Дашка, бабушка – не свекровь, с ней всегда договориться можно».

– Ну что, мы на месте, – в унисон моему альтер-эго сказал Илья.

– Прямо как в сказке про трех медведей, – пробормотала я, выходя из машины и выпуская Луфи.

Пес настороженно поднял морду, принюхался, а в следующую секунду неожиданно отступил назад и прижался к моей ноге. Я уже заметила, что в присутствии медведей он старается держаться ко мне поближе, тогда как раньше попросту испарялся.

– Думаешь, похоже? – усмехнулся Илья, и в его глазах мелькнули лукавые искры.

– Ну да. Так и кажется, что сейчас выйдет какой-нибудь Михайло Потапыч, а с ним – Настасья Потаповна и маленький медвежонок.

– Потапычей не обещаю, а вот бабулю ты скоро увидишь, – с каким-то странным выражением сказал Баженов, но не успела я пристать к нему с расспросами, как дверь дома распахнулась, и на крыльце показалась высокая стройная женщина. – А вот и она, – добавил Илья.

«Вот это да! – удивленно изрек внутренний голос. – Ничего себе бабуля!»

Луфи тихо гавкнул, а я растерянно застыла, уставившись на вышедшую из дома женщину.

Из рассказов Ильи я представляла его бабушку этакой доброй и милой старушкой весьма преклонных лет. Вот только нарисованный воображением портрет оказался далек от реальности. Вместо древней бабуси на пороге стояла статная женщина со стильной короткой стрижкой, с приятным моложавым лицом и большими глазами, в темной глубине которых жили уже знакомые мне черти. Кстати, как раз по ним я и поняла, что передо мной близкая родственница Ильи. Только если у Баженова черти были коварными и насмешливыми, то у его бабушки – мудрыми и загадочными. И смотрели они на меня так, будто видели всю мою подноготную, включая чрезмерную любознательность и страсть к детективным историям.

– Ирина, – спустившись по ступенькам, сдержанно представилась дама и протянула руку.

Я пожала теплую ладонь, и в ту же секунду оказалась прижата к обтянутой простым льняным платьем груди. Вот только простота эта была обманчивой. Если не ошибаюсь, бабуля Ильи была одета в «Максмара», а мокасины очень напоминали виденные мной недавно «Балдинини». Я на них буквально облизывалась, вот только пугающая цена не оставляла никакой надежды.

– Илья, ты не говорил, что она такая хорошенькая, – отстранившись, но, не выпуская моей руки, посмотрела на внука Ирина. На приятном лице мелькнуло странное выражение. Мне даже показалось, что женщина чем-то озадачена.

– Хотел, чтобы ты сама все увидела, – сказал Илья, и я уловила в его словах непонятный намек. – Здравствуй, ба, – он коснулся бабулиной щеки поцелуем и тут же отстранился.

Интересно, мне одной кажется, что Баженов говорил совсем не о внешности? И вообще, это точно его бабушка? Она даже на его мать не тянет, скорее, на старшую сестру.

– Я Даша, рада знакомству, – отложив пока вопросы, сочла нужным представиться и приветливо улыбнулась.