Красавица для Медведя

Я подошла к спящему Павлику и принялась расшнуровывать его ботинки. Потом аккуратно сняла их и поставила рядом с кроватью. Дело это было для меня привычным. Когда мы с Носовым ходили в детский сад, я вечно возилась с его сандалиями. Пашка никак не мог разобраться с застежками, они у него какими-то мудреными были, и я привыкла ему помогать. Мои пальцы легко справлялись с любыми хлястиками и шнурками. Впрочем, с тех пор мне много раз приходилось не только разувать, но и раздевать Павлика, который после студенческих попоек приходил почему-то не к себе домой, а к нам. Тетя Эмма потом долго ругалась, что он достает соседей, Пашка клятвенно обещал, что это в последний раз, но после очередного загула каждый раз упорно звонил не в родную дверь, а в нашу.

– Сделаем так – понаблюдав за моими манипуляциями, негромко сказал Илья. – Ты ляжешь на кровати, а я на полу.

Это прозвучало так, будто в конце предложения стояла жирная точка, пресекающая любую дискуссию на корню. Я хорошо знала подобную манеру – у моего отца была точно такая же. Когда он не хотел долгих споров, то применял этот «голосовой прием», обкатанный на работе, и все понимали, что дальше можно не продолжать. И ладно папа, тому по долгу службы такие таланты положены, но где Илья этому научился?

Пока я размышляла, Баженов ловко расстелил матрас, бросил на него одеяло и подушку и подвинул в изголовье рюкзак. И все это четкими скупыми движениями – ни одного лишнего, никакой суеты и заминок. Как в армии.

– Все. Лежбище готово, – сказал он не то мне, не то самому себе.

– А зачем мы раскладушку брали?

Я вопросительно посмотрела на Баженова.

– Не знаю, это была твоя идея.

Губы соседа скривились в усмешке, а меня словно под сердце что-то ударило, таким родным он вдруг показался. Стоит, улыбается, отросшая за день щетина топорщится, а в глазах – привычный уже прищур и загадка. И хочется подойти ближе, заглянуть в них снизу вверх, коснуться ладонью небритой щеки, прошептать что-нибудь ласковое.

«Дарья, очнись, – забеспокоилось подсознание. – Ты забыла, что Илья – оборотень? Он тебе не пара. Точнее, ты ему. И про малибушек не забудь. Зачем тебе чей-то недоеденный пирог?»

Я вздохнула, соглашаясь с невидимым собеседником, но оторвать взгляд от соседа так и не смогла. И сердце билось все быстрее. И щеки горели. И…

– Ты в баню идешь? – спросил Илья, разом спустив меня с небес на землю. – Подруги твои уже собрались.

Он кивнул на окно, и я увидела столпившихся перед небольшим срубом девчонок.

– А ты?

Илья на секунду задумался, что-то прикидывая, а потом отрицательно качнул головой.

– Нет. Пойду пройдусь по окрестностям. Друга своего будить не будешь?

Он посмотрел на Пашку.

– Бесполезное занятие, – я махнула рукой. – Его сейчас даже пушками не поднимешь. Пусть спит, может, к ужину проснется. Ладно, ты устраивайся, а я пойду.

Я достала из рюкзака полотенце и мыльницу, прихватила чистую одежду и выскочила из дома, торопясь избавиться от засевшего внутри жара и смутного беспокойства.

– Даша! Ты с нами? – обрадовалась мне Милена. Из всей троицы она была самой компанейской. Ирка вроде улыбалась приветливо, но сближаться не спешила, а Вику не интересовало ничего, кроме нее самой, и на окружающих она не обращала никакого внимания. Мне порой казалось, что Вика похожа на Снежную королеву. Такая же красивая и холодная, не умеющая ни любить, ни радоваться жизни.

– Сторож сказал, сейчас самый хороший пар, не жаркий, а вот когда парни пойдут, им по полной достанется.

Милена широко улыбнулась, сверкнув щербинкой между зубами, и в ее темных глазах отразился свет заходящего солнца.

– Ты долго болтать собираешься? – недовольно поинтересовалась Вика. – Сил уже нет стоять, все тело болит. И зачем я на вашу авантюру согласилась?

Она нахмурила тонкие брови и переступила с ноги на ногу.

– А чего это нашу? – хмыкнула Ира. – Между прочим, ты в первых рядах в поход рвалась. Что, рассчитывала Игорька захомутать?

В узких лисьих глазах Ирки мелькнула насмешка. Невысокая, крепко сбитая, с короткими темными волосами и несколькими крупными татушками на руках, Ира казалась настоящей пацанкой. У нее и голос такой был – низкий, хрипловатый, как у парня.

– А теперь бесишься, потому что он на тебя внимания не обращает, с Дашкой всю дорогу носится, – насмешливо добавила она.

– Да Игорек мне даром не нужен, мне и мужа хватает, – неискренне усмехнулась Вика и распахнула дверь предбанника. – Долго собираетесь болтать? Пошли.

Она первой шагнула внутрь, девчонки устремились следом, а я бросила взгляд на дом, в котором остался Илья, и только потом вошла в теплое, пахнущее распаренными березовыми вениками и эвкалиптом помещение.