Читаем Красавица и Бо (ЛП) полностью

— И пропустить возвращение мисс Лорен в общество Нового Орлеана? Никогда!

— Это не то! — я настаиваю, слегка смущенная концепцией Старого Света.

Мои родители устраивают вечеринку 12-го числа, которая случайно совпадает с моим возвращением в Новый Орлеан, и в приглашении могло быть что-то о том, как они приветствуют мое возвращение… и моя фотография могла быть на обложке. Неважно. Я не собираюсь делать из этого событие, я отказываюсь быть «звездой города», как любит говорить мама. Я вообще не хочу быть знаменитостью.

— Бьюсь об заклад, все эти джентльмены-южане сгорают от желания, как следует разглядеть ее взрослой, — продолжает Роуз, как будто проходит прослушивание на роль Скарлетт О'Хара.

Конечно, мама поддерживает ее, и вместе они переходят к разговору о вечеринке. Вместо того чтобы присоединиться, подхожу к холодильнику и играю в игру «Если я это съем, умру?» в поисках закуски. Решаю, что яблоко безопасно, и вгрызаюсь в него как можно громче, в надежде, что это заглушит их голоса. Вечеринка — это все, о чем моя мама говорила последние несколько недель, и если мне еще раз придется выслушивать подробности, я пойду на автовокзал и исполню предсказание этого экстрасенса. К счастью, им не требуется много времени, чтобы перейти от разговоров о вечеринках к жизни Роуз в Бостоне.

Мама делает все возможное, чтобы убедить Роуз вернуться в Новый Орлеан, хотя этого никогда не произойдет. Роуз любит свою жизнь на севере, свою карьеру и своих друзей. А также мужчин. Со времен старшей школы ничего не изменилось. В течение последнего десятилетия я слушала, как Роуз рассказывает о своей личной жизни в мучительных подробностях. О каждом поцелуе, каждой схватке между простынями. У нее никогда не было недостатка в любовниках. Тем временем у меня был Кларк, воспитанный бухгалтер — зануда. Я не думаю, что он когда-либо прикасался ко мне, не спросив сначала моего разрешения, и, хотя согласие — это здорово, не думаю, что мне нужно ставить подпись на пунктирной линии перед каждым поцелуем.

Роуз провела свои 20 с небольшим лет, выясняя, что ей нравится и что не нравится в спальне. Я свои 20 с небольшим потратила время на то, чтобы понять, что предпочитаю — пиццу в глубокой тарелке или фаршированную корочку. Мои выводы: я люблю пиццу. И не могу избавиться от чувства, что мне нужно наверстать упущенное в любовном плане. Я изголодалась по страстному любовнику. Мне нужен Фабио без всех этих волос. Мне нужен Пепе ле Пью без запаха. Мне нужно, чтобы некая безответная подростковая влюбленность, черт возьми, окупила себя.

— НЕ надо, — предупреждает мой мозг, — НЕ ходи туда.

Но уже слишком поздно. Я не могу остановиться. Время от времени мой разум возвращается к воспоминаниям о нем, которые все еще живы, воспоминаниям о том, каково было быть влюбленной в кого-то, когда я была такой молодой и глупой. Не помогает и то, что я стою здесь, на кухне, в месте, где мои мимолетные воспоминания легко воскресают в трехмерном техническом цвете.

Моим щекам становится жарко, и я прижимаю к ним ладони, пытаясь унять то ощущение, которое нарастает внутри меня. Мама спрашивает, не наступила ли у меня ранняя менопауза, и я угрожаю отправить ее в дом престарелых.

— Я имею в виду, думаю, что вся гипотеза «используй это или потеряй» научно доказана, — указывает Роуз. — Возможно, ты действительно высыхаешь.

Я игнорирую ее, все это время пытаясь убедить себя забыть о Бо, повторяя ту же мантру, которую использовала с тех пор, как впервые переехала в Коннектикут, в школу-интернат. К этому моменту эти слова заклеймили мою душу: «Это было всего несколько месяцев. Я едва знала его». И тогда я добавляю кое-что новое: «Я едва знала себя!» Имею в виду, я думала, что Evanescence будет существовать вечно, как и тугие кудри Джастина Тимберлейка! Впрочем, такие рационализации не имеют значения. В лучшем случае они бесполезны, в худшем — бредовые, потому что за последние 10 лет я сотни раз прокручивала в голове каждую из наших встреч, превращая каждую из них в фантазии и сны настолько, что даже не могу вспомнить, что было реальным, а что я выдумала.

Неужели он действительно учил меня танцевать здесь, поздно вечером, в лучах заходящего солнца, просачивающегося между деревьями?

Был ли у меня когда-нибудь во взрослой жизни романтический опыт, который хотя бы приблизился к этому? Однажды на мой день рождения Кларк купил мне массаж для двоих. Это была приятная мысль, пока он не выбыл через три минуты из-за того, что слишком боялся щекотки. В течение оставшейся части моего массажа я слышала, как он спорил в вестибюле о частичном возврате денег.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Краш-тест для майора
Краш-тест для майора

— Ты думала, я тебя не найду? — усмехаюсь я горько. — Наивно. Ты забыла, кто я?Нет, в моей груди больше не порхает, и голова моя не кружится от её близости. Мне больно, твою мать! Больно! Душно! Изнутри меня рвётся бешеный зверь, который хочет порвать всех тут к чертям. И её тоже. Её — в первую очередь!— Я думала… не станешь. Зачем?— Зачем? Ах да. Случайный секс. Делов-то… Часто практикуешь?— Перестань! — отворачивается.За локоть рывком разворачиваю к себе.— В глаза смотри! Замуж, короче, выходишь, да?Сутки. 24 часа. Купе скорого поезда. Загадочная незнакомка. Случайный секс. Отправляясь в командировку, майор Зольников и подумать не мог, что этого достаточно, чтобы потерять голову. И, тем более, не мог помыслить, при каких обстоятельствах он встретится с незнакомкой снова.

Янка Рам

Современные любовные романы / Самиздат, сетевая литература / Романы / Эро литература