Красавица и ее чудовище

Тот вздрогнул, отшатнувшись, и… поклонился чудовищу. При этом безумном обмене мой похититель потерял правый глаз. Но изначально выходец из Безмирья метил на другое. Жестокая насмешка, проникновенный голос и синее пламя его очей остались в моей памяти, как сделанная на камне насечка. Что он говорил своей жертве? Я не знаю. Но слова сочились ядом, а рот кривился от язвительной ухмылки. Если бы демону не пришло на ум посоветоваться с лениво развалившимся рядом Боргофом, мужчина, платя за небольшую коробочку, которую для него вытащили прямо из воздуха, остался бы без своего мужского достоинства. Того самого, ниже пояса. Однако благосклонно настроенная тварь, вероятно, разубедила своего товарища, произнеся всего пару рокочущих «ур-р-р-агур-ров». И обсуждаемая жертва лишилась глаза, так же, как и ее серый собрат. На кой ляд этому зверю в человеческой шкуре нужны были части чужих тел, я так и не смогла придумать. Забирая, он отправлял их в пустоту так же легко, как доставал оттуда заказанные «подарки».

Получив ответ демона, трое крылатых, не сговариваясь, двинулись прочь с места мучений. Тот, который полностью лишился руки, чуть пошатывался, зажимая ладонью открытую рану. На мгновение мне почудилось, что и вторая его конечность – ненастоящая. Слишком гибкая, слишком… не знаю даже. Она напоминала искусный протез, но разобрать это под слоем мерцающих лат было сложно, и я откинула неожиданно мелькнувшую в голове мысль в сторону. Какое мне дело до этих рогатых мазохистов? Они знали, на что шли. Иначе бы не расставались так спокойно с кусками своей плоти. А еще они притащили сюда нас. А вот за это я бы и сама сейчас что-нибудь им с удовольствием оторвала! Но, вопреки моим желаниям, покалеченная троица дружно перешагнула через каменную черту и… застыла по ту сторону площадки. Словно кто-то нажал стоп-кадр, заморозив их время. А может, это не их, а наше время текло как-то иначе? То, которое властвовало в пределах треугольника. Я бы обязательно поломала голову над этой задачкой, но жуткий крик вернул меня к действительности.

«Что ж, вот и до нас дошла очередь, – уныло подумала я. – Sos, sos, sos, спасите наши души!»

Ступая по воздуху, как по твердой поверхности, демон легко поднялся по невидимым ступеням и оказался на одном уровне с насмерть перепуганной брюнеткой. Она больше не кричала, лишь жалобно всхлипывала, глядя на него припухшими от слез глазами. Расположение столбов позволяло мне видеть происходящее немного сбоку. Особенно хорошо при этом просматривалась девушка, чего нельзя было сказать про юношу. Отблески рыжего пламени путались в темной массе его волос, свисающих на лицо, плясали на влажной коже, окрашивая ее в соответствующие тона. Они же старательно трудились и над скованными ужасом чертами пленницы, стремясь придать им менее бледный вид. Магический свет отличался от света обычного костра. Он был слишком яркий, почти как электрический, и в то же время имел все особенности своего естественного собрата. Я неотрывно смотрела на две застывшие фигуры, не в силах отвести от них взгляда. Что же будет?

Мне казалось, что демон сейчас начнет рвать плоть жертвы, как делал это с четэри. Судя по выражению лица бедной девушки, у нее были те же мысли. Но юнец не спешил с расправой: осторожно погладил несчастную по щеке, от чего она зажмурилась, как от пощечины, и прильнул к ее темной от крови шее. Я не видела, что именно он с ней сделал: прокусил, желая напиться крови, или поцеловал, но жертве это явно не доставило удовольствия. Она не имела возможности вырваться или оказать сопротивление, однако весь ее вид просто вопил об испытываемом отвращении, замешанном на животных страхе и обреченности. Отстранившись, синеглазый мучитель вытер тыльной стороной ладони рот и молча посмотрел на пленницу. Она медленно прикрыла глаза, готовясь принять свою судьбу.

– Что ж… Прекрасный материал. Ар сарт та этэ, Изиль[1], – заявил демон и, развернувшись, неспешным шагом направился к рыжей.

Брюнетка вздрогнула при последних словах, ее длинные ресницы поднялись, а в темных глазах отразилось непонимание, затмившее отчаяние.

На этот раз «юноша» двигался на уровне оснований наших столбов, не спускаясь ниже. Шел, как по проспекту, от одной девицы к другой, и на губах играла довольная улыбка.

Каких-то десять метров! Тоже мне нашел место для прогулок. Впрочем, это его территория, а мы тут мелкие сошки без права выбора. Хорошо хоть рот не заткнули, оставили призрачный шанс… на что? Договориться? Ох и наивная же я.

– Эмэ? Изиль?[2] – словно прочитав мои мысли, окликнула его темноволосая. Незнакомый мне язык, но ведь этот тип из тучи и его знал, и тот, на котором общались четэри, и единый – просто скопище талантов, а не чел… человекоподобное существо! Образованный садист.