Красавица из Луизианы

Под взглядом зеленых сверкающих глаз Батистина растеряла всю свою самоуверенность. Она только отметила про себя, что он снял красный английский мундир и снова был в мундире офицера французской армии.

— Да, дорогая моя невеста, сражение почти закончено, и я переоделся, — бросил Флорис, поймав ее вопросительный взгляд.

— А где Адриан, Федор и Ли Кан? — робко спросила Батистина.

— Смотри-ка, ты даже вспомнила, что они вообще существуют! Ну ладно, так и быть, скажу! Они, правда, немного почернели от взрыва, но все же целы и невредимы, благодарение Господу! Сейчас они преследуют англичан и ищут тебя. Я покинул их и поехал совсем в другую сторону, к несчастью для вас обоих. Я заметил на дереве Жоржа-Альбера. Я совершил большую бестактность, поднявшись сюда и побеспокоив вас. Ах, простите, моя дорогая, вы ведь находились в таком приятном обществе!

У Батистины перехватило дыхание. Ей надо было так много сказать Флорису, а он своей жуткой иронией буквально лишил ее дара речи.

— Вы ошибаетесь, господин де Портжуа, — выступил вперед крайне смущенный двусмысленностью своего положения Эрнодан. — На мадемуазель де Вильнев напали два французских дезертира, и я имел счастье избавить ее от этих насильников.

— О, мои поздравления, дорогая! Плюс ко всему тебя еще и изнасиловали! Посмотрим, что вы скажете на этот раз… Может быть, припомните Самсона и Далилу, ведь у вас такое богатое воображение… — язвительно ухмыльнулся Флорис.

В шалаш осторожно вошли Лафортюн и Жорж-Альбер, который тотчас взобрался на плечо Флориса, вытянул у него из кармана платок и принялся прилаживать на раненной голове хозяина.

— Но, Флорис, в конце концов… Ты несправедлив! Твои упреки… — попыталась возразить Батистина. Она не могла понять причины его ярости. С чисто женским упорством она продолжала:

— Это тебя, Флорис, я… Тебя я…

Слова замерли на губах Батистины. Она хотела прокричать ему о своей любви, но была еще слишком неопытна и не знала, как трудно быть откровенной с человеком, которого любишь, да еще в присутствии посторонних. Она опустила голову, будто признавала себя виновной.

«Флорис сейчас просто не в состоянии понять что-либо», — мелькнула у нее горькая мысль.

А Флориса трясло от бешенства. Он еле сдерживался, чтобы не надавать Батистине оплеух.

— Довольно! Да, я женюсь на тебе, к моему величайшему несчастью! Я поступлю так, чтобы сдержать слово! Только из чувства долга! Только! Слышишь? Но замолчи, Бога ради! Я не могу выносить твое лицемерие, твое жеманство, твою бесконечную ложь! — заскрежетал зубами Флорис, грубо отстраняя Батистину. — Что касается вас, сударь, то я вас уже однажды предупреждал в Версале. Я имел глупость проявить снисходительность и пощадил вас, в чем теперь глубоко раскаиваюсь. Вот уже второй раз вы встаете у меня на пути! И вы мне за это ответите в другом, более укромном месте и в более подходящий час.

— С удовольствием, сударь, я весь к вашим услугам. Я завтра же пришлю к вам моих секундантов. Знайте же, что я направился на поиски мадемуазель де Вильнев по приказу его величества, который был крайне обеспокоен и боялся, что вам не удалось ее спасти, — ответил Эрнодан, кланяясь Батистине. Пустив сию отравленную стрелу, он удалился. За ним с сознанием собственного достоинства последовал Лафортюн.

Батистина была приятно удивлена этим известием и удовлетворенно улыбнулась. Итак, Людовик не забыл о ней даже в разгар жестокого сражения. Флорис заметил ее улыбку, сжал кулаки и удержался от нового взрыва.

— Я не собираюсь приводить тебя во французский лагерь в подобном виде. Надень мой кафтан и… Застегнись! — приказал он ледяным тоном.

«Я, наверное, сошла с ума! Подумать только, а я собиралась перед ним унизиться! Сказать ему, что я его люблю! Нет, я его ненавижу, его самого и его поганое чувство долга! Я его ненавижу!» — бесилась от злости Батистина. Она отвернулась, скинула свои жалкие лохмотья и надела кафтан Флориса. Внезапно ей опять стало дурно, она побледнела и уперлась о стену шалаша.

— Довольно ломать комедию! Предупреждаю, если я еще раз застану тебя с мужчиной, то убью вас обоих на месте! Так и знай! А теперь следуй за мной! — грубо бросил Флорис.

Батистина выпрямилась и с вызовом взглянула в зеленые глаза.

— Я ненавижу тебя, Флорис! Я тебя презираю! Ты пользуешься тем, что я слаба и беззащитна! Я отказываюсь выйти замуж за такого гнусного человека! — выпалила Батистина трясущимися, побелевшими от волнения губами.

Флорис почти смиренно и как-то удрученно пожал плечами.

— Я ничем не пользуюсь, ты только исполняешь последнюю волю своего отца. Не говори больше глупостей и иди за мной!

Флорис наклонился, вышел из шалаша и начал спускаться по ступенькам.

— Держись покрепче за железные кольца! — посоветовал он надменно, поднимая голову и глядя на девушку.