Красавица Миррил, чудовище Миррил

С каждой строчкой он повышал голос, купаясь в озере творческого экстаза, к середине стихотворения и дальше – Барон просто кричал. Закончив, он вытер пот со лба и поглядел на Миррил. Она преспокойно себе спала. Из такого глубокого сна и пушечный грохот не вырвет, что уж говорить о крикливом баритоне поэта?

Пока стих не выветрился из головы, нужно его записать на бумагу. Но перед этим, следует поменять плед...

Миррил снился обыкновенный сон. Он был коротким и простым. Чёрный волк бежал по следу. Запах. Столь очевидный, столь простой и приятный волку. Запах страха. По нему очень легко выслеживать. Благодаря ему очень легко убивать...

Лес молчал. Лишь иногда постанывал треском сломленных веток и шуршанием травы. Жертва выдавала себя. А волк мчался беззвучно. Он любил нападать неожиданно. Он не любил лишнего шума.

И вот, момент истины. Затравленный зверь спотыкается, падает. Подняться ему не суждено – волчьи клыки впиваются в горло, высасывая через рваные раны жизнь...

Миррил проснулась от сосущего в животе чувства. Опять этот проклятый голод. Кто его вообще придумал?..

Вито сидел на пошарпанном кресле, читал какую-то книгу в чёрной матовой обложке. С большим трудом он оторвал глаза от желтоватых страниц и поглядел на девушку отрешённым взглядом. Да, такой взгляд бывает лишь у людей, отправившихся в путешествие по мирам грёз и фантазий. По этим долбанным, никому не нужным мирам, как была твёрдо уверена прагматичная Миррил.

– Я хочу есть, – как капризный ребёнок заявила девушка.

Туман в глазах Вито постепенно рассеивался.

– Есть? – спросил он, словно вспоминая, что означает это слово.

– Да, есть! – Миррил сама удивилась своему нахальству, но сбавлять обороты не собиралась.

– Ах да... есть... – промямлил Вито, положил книжку на дешёвый пластмассовый столик и исчез в дверном проёме, ведущем в крохотную кухню.

Накормив девушку варёной картошкой, сыром и ветчиной, Барон собрался было вновь погрузиться в чтение, но Миррил окликнула его, поломав все планы на остаток дня.

Да что там дня?

Этим окликом она изменила всю его жизнь!

Глава 24: Неблагоприятные соседи...

Дирок сидел за столом. Ну, не то, чтобы сидел в классическом понимании этого слова. Слишком низко для него было, поэтому он пятой точкой соприкасался не с кожаной подстилкой на каменном стуле, а с полом. Разумеется, подложив под зад кожаную подстилку, стянутую со стула. Даже в таком положении, стол был для него маловат, но тут уж ничего не поделаешь. Лучше так, чем никак.

В тарелке наёмника остывал наваристый бульон, в котором плавали какие-то грибы и ломтики мяса неизвестного происхождения. Совсем не хватало соли. И не потому, что повар недосмотрел, а потому, что подзмеи попросту слыхом не слыхивали о таком диковинном явлении, как «пищевая соль». Но есть юшку можно, голод она хорошо утоляла – и на том спасибо.

Напротив сидел подзмей с белым пятном на чёрной груди и перебинтованным лицом (скорее мордой, но для подзмей, к примеру, лицо человека – тоже уродливая морда). Карг давно доел свою юшку и сейчас потягивал трубку, дым от которой уж слишком напоминал Дироку конопляный...

Вот и Дирок управился со своей трапезой, отодвинул пустую тарелку и заговорил:

– Значит, вы всё-таки собираетесь напасть?

Карг некоторое время молчал, затем выпустил дым и коротко ответил:

– Да.

– И у меня есть лишь два выхода – либо подохнуть здесь, от ваших мелких ручонок, либо идти с вами в бой, и подохнуть от руки мисторских солдат?

– Да.

– Хм... – хмыкнул Дирок и почесал обрубок уха. – Но зачем вам тащить с собой такого ненадёжного союзника? Я ведь при первой же возможности могу переметнуться на сторону врага...

– Не переметнёшшшшссссся, – прошипел Карг. – Масссстой никогда не ошшшшибаетсссся.

Дирок невольно вспомнил тот ужас. Масстой пробил ему череп и принялся копаться в мозгах. Нет, конечно же, на самом деле этого не было – череп никто физически не пробивал. Но вот ментально... Мощный телепатический залп, посланный Масстоем, прошиб голову Дирока. Проник в каждую частичку, каждую клеточку мозга… и стал вытягивать, вытягивать, вытягивать...

От телепатического взора Масстоя нельзя скрыться. Нельзя убежать. Дирок стоял перед ним голый. Да что там голый? Стоял перед ним без кожи, без мяса. Одни кости и сухожилья пережитых дней.

Каждое движение телепатическим скальпелем Масстоя Дирок переносил с невыносимой болью. Словно и на самом деле, его мозг медленно и методично вскрывали, резали, разглядывали каждый надрез, каждую ранку, которая с новым движением скальпеля превращалась в громадную дыру, из которой вместо крови и серого с белым веществ вытекали воспоминания и мысли.

Масстой узнал о Дироке ВСЁ.