Красивые души

– Я хотел бы с тобой встретиться, но меня разыскивают кредиторы. Не хочу доставлять тебе неприятностей.

Андзю не нашла, что ответить, и положила трубку. Она будет молча следить за происходящим, пока не станет ясно, что собирается делать мать.

И здесь опять пришел черед Каору. Он единственный в семье Токива, кто умеет решать проблемы.

– Похоже, мама изменяет отцу с мужчиной, который погряз в долгах. Опасная ситуация для нашей семьи. А что делать, ума не приложу, – открылась Андзю Каору. Тот спокойно ответил:

– Любить или нет – это мамин свободный выбор. Вон отец увлекся новой любовницей. Никто не вправе мешать маме любить.

Наверное, Каору был прав, но Андзю не могла настолько раскрепостить свое сознание, она поделилась с Каору своими страхами: мама перестанет быть собой, если будет и дальше крутить любовь с этим типом.

– Восстанови семейные связи дома Токива. Если все оставить как есть, наша семья распадется, – продолжила Андзю.

Каору улыбнулся:

– Моя родная мать любила твоего отца. Но она оставалась моей матерью. Что особенного, даже если семья распадется на части? И отец и мать нашли свое счастье за пределами дома Токива. Может, ты считаешь, что мать должна отдать все силы, чтобы вытерпеть скуку, и тогда в доме Токива наступит покой? Дайте ей хотя бы возможность любить.

Андзю знала, что Каору относится к дому Токива совсем не так, как она. Но ей было странно, что он одобряет мамину любовь. Она понимала смысл его слов, но, представляя, как мать тайно встречается с чужим мужчиной, она чувствовала себя преданной. Более того, Андзю даже охватывал ужас, будто это ее заставляли встречаться с неприятным ей человеком. Так проявлялись кровные узы?

Андзю держалась за семейные связи дома Токива, а Каору, наоборот, считал: семьям свойственно распадаться. Десять лет, что он прожил в доме Токива, Каору чувствовал несвободу во всем, но почему он встал на сторону Амико, увлеченной своей любовью? Не потому ли, что не был связан с ней кровной связью? Узнай Мамору об измене матери, он бы принял сторону Андзю. Уж он бы не потерпел мужика, обманывавшего мать. Наверняка тут же выследил бы его, стал угрожать. Правда, Мамору, как всегда, наворотил бы такого, что привело бы к наихудшему развитию событий, а расхлебывать последствия поручил бы кому-то другому. Опасаясь этого, Андзю пыталась мягко проконтролировать мать, не впутывая в это Мамору.

– Какой ты жесткий, – сказала Андзю, а Каору, будто удивившись ее словам, ответил:

– Чего ты хочешь от меня?

Андзю вспомнила признание брата перед отъездом в Америку. Каору тогда сказал: «Я никогда не был свободен. Я терпел эту несвободу десять лет: и когда открывал холодильник, и когда получал деньги на карманные расходы».

В тот момент она не поняла его, но сейчас ей стало ясно, что такое чувствовать себя привязанным к дому Токива. Наверное, и мама могла бы признаться: «Я никогда не чувствовала себя свободной. И когда выходила из дома, и когда тратила деньги».

Андзю верила: Каору поймет состояние матери, чувствовавшей себя несвободной в доме Токива. Не сводя с него глаз, Андзю сказала:

– Вне всяких сомнений, мама переживает. Она никогда ни в кого не влюблялась. Я думаю, все идет совсем не так, как она предполагала, и ей сейчас тяжело.

Андзю говорила, прислушиваясь к своей интуиции сестры, тайно полюбившей собственного младшего брата. Хотя дочь Амико и не имела любовного опыта, она тонула в своем кровавом источнике, и это позволяло ей без труда догадаться о смятении, захлестнувшем мать.

– Мама ищет помощи. Но она не может открыться семье.

– Мамина любовь затягивает ее, как болото?

– Ну да.

– Откуда ты это знаешь?

– Достаточно посмотреть на нее.

– А я в ней этого не заметил. Но если ты так обеспокоена, нужно что-то предпринять. Наверное, какие-то вещи может сделать только посторонний человек Сначала узнаем, с кем она встречается. Потом постараемся узнать, чего хочет сама мама. Грязную работу я, как посторонний, возьму на себя. Тебя это устраивает?

Ирония и жалость – вот что остро почувствовала Андзю в словах Каору. Тогда ее охватило беспокойство другого рода. Может, Каору собирается использовать случившееся как повод порвать с домом Токива? Когда Мамору попал в переплет с группировкой Ханады, а Каору решил проблему силой, в награду он попросил у отца выгнать его из дому. Никому из Токива невдомек, что творится в голове у Каору. Только у Андзю есть ключ. Что бы Каору ни делал, он всегда думает о Фудзико. А за спиной Фудзико вечно маячит семья Токива, наблюдая за ним. Наверное, Каору уже заметил, что все Токива постоянно встают на пути их чувств. Когда в детстве Каору восхищался Фудзико, Мамору растоптал его чистые мысли; в Америке ревность объединила усилия господина Маккарама и Андзю, и они чинили препятствия его любви; бабушка своей смертью заставила его вернуться в Токио, где он задержался по приказу отца, – в этом тоже виновата Андзю; а теперь его заставляют улаживать последствия маминой неверности.