Красивые мамы дочек не любят

Вздохнув, Маша вернулась на кухню, собрала тарелки. Деревенский процесс мытья посуды обещал быть долгим – в одном тазу мыть, в другом полоскать, потом перетирать полотенцем насухо. Медленно, никуда не торопясь. А вообще ничего. Умиротворяет даже. Голова отдыхает, руки работу делают. В маленькое кухонное оконце видно, как ходит по двору туда-сюда Саша, таскает на коромысле тяжелые ведра с водой.

– Баньку для вас готовит… – проследив за ее взглядом, сказала баба Нюра. – Хороший он у меня, спокойный да работящий. Золото, а не мужик. Не пьет, не курит… А вот не заладилось чего-то с женой, ко мне приехал… Спрашивать начинаю – молчит. Может, с Аленушкой у них чего-то сладится, а? Как ты думаешь, девонька?

– Не знаю, баба Нюра… – пожала плечами Маша. – Может, и сладится.

Перемыв всю посуду, она вышла во двор, ступила босой ногой на кудрявую ромашку. Тихо прошла по узенькой тропинке в огород, огляделась.

Вокруг покосившейся изгороди гордо высились толстые стебли репейника вперемежку с подрастающим подсолнухом, дальняя полянка в конце огорода вся взялась желтой сурепкой да иван-чаем. Высокие грядки сплошь заросли сорняками, давно уже требовали прополки. Маша наклонилась, раздвинула руками стебли лебеды, разглядела хилые, вылезшие из земли аккуратные пушистые ряды ростков моркови, принялась освобождать их из плена. Прополола всю грядку, встала, полюбовалась. Красиво…

Склонившись над следующей грядкой, услышала сзади тихие шаги, обернулась. За ее спиной стоял улыбающийся Саша.

– Машенька, вы как Золушка… Пока мачеха спит, надо разобрать фасоль, отделив черную от белой, посадить семь розовых кустов…

– …И подумать о смысле жизни, – смеясь, подхватила Маша, – что ж вы, принц, свой огород так запустили? Ни одна Золушка не справится!

– Да, каюсь, запустил…

Саша присел на корточки напротив, стал полоть ту же грядку.

– А вы, Маша, совсем не похожи на своих подруг. Молчунья.

– Да вы тоже, я вижу, красноречием не страдаете.

– Хм… Как вы хорошо это сказали – не страдаете… Да, теперь не страдаю. А раньше было дело, страдал. И еще как. И красноречием, и карьеризмом, и желанием обязательно быть кем-то. Очень хотелось обозначиться, знаете ли. Пыжился, суетился изо всех сил. Потом прошло.

– Почему? – заинтересовалась Маша. – У вас что-то случилось? Извините, может, я бестактный вопрос задаю…

– Да нет. Ничего особенного не случилось. Просто скучно стало. Враз. Холодно и скучно.

– Депрессия напала?

– Нет, что вы… – покачал головой Саша. – Просто я философствовать много начал. Знаете, что является отличительной чертой несчастливого человека?

– Что? – с еще большим интересом спросила Маша, подняв на него глаза.

– Он начинает философствовать. Счастливые люди просто живут в своем бытии и ни о чем не думают, а несчастные начинают кропотливо засовывать в рамки приличия свою неудавшуюся жизнь. Все жаждут ответа на вопрос – за что? И самое интересное – находят… Вы не замечали?

– Может быть… – задумчиво произнесла Маша.

– Вы знаете, я очень долго считал себя абсолютно счастливым человеком. Как же – у меня цель была… Хотел добиться любви женщины. Все силы на это положил, всю молодость. Суетился перед ней, доказывал, что я личность, что меня любить можно… Когда очень долгое время любишь одного человека, которому твое драгоценное чувство и не нужно совсем, силы из тебя быстро уходят. Вот тут-то пресловутый комплекс неполноценности и вцепляется в тебя, и начинаешь себя критиковать и анализировать: что с тобой не так, почему тебя не любят… Опасная штука, я вам скажу! Никому такого не пожелаю.

– Но любовь без взаимности – это ведь тоже любовь… – робко попыталась вставить Маша.

– Нет! – с тихой какой-то яростью продолжил Саша. – Это вам так кажется! Это в женских романах неразделенная любовь овеяна флером романтики, а на самом деле – обыкновенная бытовая мука, уж поверьте мне!

– Да я верю, верю…

– Я ведь рано женился, глупым был, несмышленышем. Встречались всего две недели… А когда моя любимая девушка с ходу согласилась выйти за меня замуж – в облаках летал от счастья, на руках ее носил… Это потом, позже уже, понимать начал – не любит она меня, терпит изо всех сил. Вот и поставил себе великую цель – выслужить любовь любой ценой. Чтобы она увидела, какой я на самом деле необыкновенный и значительный.

– Выходит, не выслужили, раз сбежали? – уточнила Маша.

– Не выслужил. Да и ей, наверное, вся моя суета не в радость была. Жила со мной, как черновик писала: вот-вот, и начнется все набело, по-настоящему… Всегда поверх моей головы кого-то выглядывала. А уходил – чуть в ноги не бросилась, умоляла остаться. Странные вы существа, женщины. Я ее до сих пор люблю…

– Саша, а как же Лена?

– Я очень хорошо к ней отношусь. И сделаю все, чтобы она была счастлива. Ей ведь нелегко в жизни пришлось… – пожал плечами Саша. – Да вы и сами знаете, чего я вам объясняю.

– А как вы думаете, она вас любит?

– Да нет, конечно, бог с вами. Просто так честнее получается, вам не кажется? Мы оба знаем, чего хотим…