Красная Армия

Безарин не мог разобраться в своих чувствах с какой-либо ясностью. Часть его испытывала напряжение и ревность оттого, что Даглиев настолько обогнал основные силы. Держась наиболее очевидной дороги, Безарин потерял много времени, пробираясь через беженцев. Даглиев был почти у цели, а он все еще полз по долинам, огибая с севера хребет, озаренный розовым свечением, говорящим, что где-то там находился Хамельн, и мог только пугать немногочисленных британских тыловиков. Кроме того, Безарин опять ощутил себя уязвимым оттого, что у колонны не было передового охранения, и его сознание опять наполнилось мыслями о подстерегающих опасностях. Однако он решил, что не будет останавливаться и отправлять кого-то еще в качестве передового охранения. Его силы и так усохли до довольно незначительных размеров, чтобы дробить их еще больше, кроме того, он не был уверен, что кто-то из его оставшихся офицеров сможет найти дорогу в темноте. Безарин решил изменить маршрут, чтобы как можно быстрее выйти непосредственно к реке. Он рассчитывал, что сможет выйти к ней у Ринтельна, а дальше двинуться по долине. Безарин резонно решил, что беженцам не будет никакого смысла двигаться на северо-запад от шоссе, и принял решение. В любом случае, ему хотелось держаться подальше от горных долин.

Сумерки сгустились в первую темноту, ночь опустилась на землю слоем черного шелка. Безарин решил держать свои силы вместе и двигаться так быстро, как только мог. Они были так близко. Все последствия будут потом. Последствия бойни на дороге будут такими серьезными, что Безарин понимал, что немногое сможет навредить ему еще больше. Нужно было идти на риск. Даже если его потом отдадут под трибунал и расстреляют, он понимал одно: его не осудят, пока он не доберется до реки.

* * *

Силы Безарина захватили мост через Везер в Ринтельне почти случайно. Это не было частью плана. Целью был и оставался Бад-Эйнхаузен. Но когда танки Безарина свернули к Ринтельну и покатились вниз по холмам, на связь вышел Даглиев и сообщил как хорошие, так и плохие новости. Ему удалось связаться с десантниками на восточном плацдарме в Бад-Эйнхаузене. Но у переправы продолжался жестокий бой, и он не мог провести бронетехнику через мосты, так как те простреливались прямой наводкой противником, расположившимся на высоте к югу. Противник не успел подорвать мосты, прежде чем десантники захватили плацдармы на обоих берегах, и теперь обстреливал их всем, что было в его распоряжении, пытаясь обрушить их или, по крайней мере, не дать никому пересечь реку. Похоже, их артиллерия все еще сохраняла боеспособность. Ее огонь прямой наводкой блокировал дальнейшее продвижение. Советские силы на обеих частях плацдарма не могли поддержать друг друга, и Даглиев подозревал, что скоро противник попытается контратаковать, потому что было глупо просто тратить время. Напряженность в голосе Даглиева успокоила уязвленное самолюбие Безарина, который ощутил прилив сил. Была проблема, требующая решения, а он был человеком, способным ее решить.

Судя по карте, в Ринтельне был мост. Если он не был взорван, то его захват позволил бы Безарину выйти в тыл противнику по западному берегу реки. Если же мост был взорван, или просто не удастся его захватить, то он рисковал потерять в уличных боях драгоценное время, возможно, просто потерять свои силы. Но он понимал, что его танки не будут иметь большого значения, если просто выйдут к тому же плацдарму, к которому вышел Даглиев. Безарин последний раз взглянул на карту, изучая дороги на западном берегу. Там была идущая вдоль Везера дорога, которая приведет его прямо в тыл противнику. Если они смогут переправиться в Ринтельне. Безарин принял решение.

Он повел свою колонну прямо к мосту. Безарин надеялся достичь внезапности, захватить переправу прежде, чем враг успеет заминировать и подорвать мост. Но все сразу пошло не так.

На окраине Ринтельна танки Безарина попали в затор. Очередная волна беженцев была остановлена, чтобы эвакуировать на запад колонну британских самоходных орудий. Безарин скомандовал танкистам открыть огонь по орудиям, а машины поддержки обстреливать только пулеметным огнем. Его целью не было уничтожение вражеских сил. Они были явно вторичны по сравнению со стоящей перед ними задачей — достичь моста и двигаться к Бад-Эйнхаузену. Но ничего не поделаешь. Чтобы добраться до моста, нужно было пробиться через британскую колонну, однако вскоре остовы уничтоженных машин преградили танкам путь.

Вспышки мелькали в ночи. Взрывы возимых боекомплектов орудий, а также горящая небронированная техника очень скоро озарила город настоящим садом огня.

— Ласки, — сказал Безарин в микрофон. — Выводи своих засранцев из машин и двигайся к мосту. Прямо по главной дороге. Я с танками попробую объехать затор. Но займи этот долбаный мост прежде, чем они его подорвут.