Красная Армия

Это был старший лейтенант Рощин, самый молодой и наименее опытный командир пятой роты второго батальона, которым командовал Безарин. На марше Безарин держал роту Рощина поблизости от себя, опекая его. Но что-то неистребимо мальчишеское в этом лейтенанте постоянно выводило Безарина из себя. Он обнаружил, что срывается на нем из-за небольших оплошностей и недоразумений, и этот недостаток самоконтроля злил еще больше. Однако Рощин реагировал с подобострастием и пытался бормотать извинения. Парень походил на собачонку, привыкшую к жестокому обращению со стороны хозяина.

Даже сейчас, Безарину захотелось рявкнуть на лейтенанта, приказать ему вернуться в свою роту. Но он перехватил слова прежде, чем те слетели с языка. Он отчетливо понимал, что Рощин занервничает, испугается, станет неуверенным в себе. Эти универсальные человеческие эмоции, как сказала бы Аня.

— Товарищ командир, — сказал Рощин. — Есть какие-нибудь сообщения?

Этот простой вопрос показался Безарину непростительно бессмысленным, но он постарался быть снисходительным к мальчишке.

— Никаких. Что в вашей роте?

— Спасибо, товарищ командир, все нормально. Большинство солдат спят. Но один танкист всегда на вахте, как и требуют правила. — Он подался ближе к Безарину и тот смог ощутить его контрастирующее с ночным воздухом несвежее дыхание.

— Марш был изнурительным, все уже устали к моменту остановки. — Безарин понимал, что парень пошел в темноту искать поддержки, но не мог найти нужных слов, чтобы его успокоить. — А я не мог спать, — продолжил Рощин. — Я действительно хочу сделать все правильно. Я повторял в голове все наставления.

Несколько острых фраз пронеслось в голове у Безарина. Рощин был выпускником Казанского танкового училища, славившегося крайне низким уровнем подготовки. Он вспомнил внешность лейтенанта. Маленький, как и большинство танкистов. Редкая белесая челка на лбу, маленький правильный нос, напоминавший ему некоторых женщин польского происхождения. В нем не ощущалось ни четкости, ни уверенности, и Безарин беспокоился, сможет ли лейтенант вести бой.

— Война, должно быть, идет успешно, — сказал лейтенант с вопросительной интонацией.

Рощин как будто специально учился задавать вопросы, на которые не могло быть разумного ответа, словно требуя каждым своим словом, чтобы Безарин назвал его дураком.

— Конечно, все идет хорошо, — ответил Безарин, ощущая, как неестественно звучат его слова, словно он был плохим актером в плохом фильме.

— Хотелось бы закурить. Хоть одну затяжку. — Сказал Рощин.

— После рассвета.

— Как вы думаете, товарищ командир, скоро мы сможем отправить письма?

Анна. Ненаписанные письма, несказанные слова. Невозможно выбросить все это из памяти.

— Уверен, что скоро, — сказал Безарин.

— Я написан уже четыре, — сказал Рощин. — Наташа любит получать письма. Я указал все на конвертах, так что она будет знать, в каком порядке их читать, даже если они дойдут не одновременно.

Безарину хотелось поинтересоваться, когда лейтенант находил время писать письма. Но он сохранял решимость вести себя корректно. Он вдруг подумал, что возможно, этому юнцу осталось жить несколько часов. И у него молодая жена, которая столько о нем думает…. Безарин вспомнил, как Рощин гордился глупым выражением лица на свадебной фотографии, сделанной подвыпившим штатным фотографом помпезного дворца бракосочетаний, где заключение браков планировалось и расписывалось, словно детали военных операций. Безарин жестко и неестественно улыбнулся, вспомнив, как настойчиво лейтенант стремился показать эту фотографию своему новому командиру.

— Я думаю… вам ее не хватает, — сказал Безарин, подбирая каждое слово.

— Как же я могу не скучать по ней? — Ответил Рощин. — Она замечательная девушка. Самая лучшая. — Голос лейтенанта обрел новую жизнь.

— Но… как ей армейская жизнь?

— Ну, я думаю, она привыкнет к ней, — весело сказал Рощин. — Вы же знаете, на это нужно время. Вы сами должны жениться, товарищ командир. Это просто замечательно.

Выслушивать советы от этого наивного, по-детски неуклюжего лейтенанта показалось Безарину выше его сил. Но он все же сдержался.

— Вам нужно пойти и немного выспаться, — сказал Безарин мальчишке. — Я хочу, чтобы вы отдохнули. Сегодня мы пойдем в бой.

— Вы действительно так думаете?

Если не сгорим в этих чертовых лесах, выстроившись отличной мишенью на этой проклятой дороге, подумал Безарин.

— Уверен. И хочу, чтобы вы оказались на высоте.

— Я не подведу вас, товарищ командир. Я бы не хотел, чтобы Наташе было за меня стыдно.

Да заткнешься ты или нет, подумал Безарин. Убирайся отсюда, сукин сын.

— Все будет хорошо, — сказал Безарин. — Теперь возвращайтесь в свою роту.

Первая утренняя заря осветила двоих офицеров. Туман затянул деревья ошметками грязных бинтов.

— Идите, — сказал Безарин, с вымученной вежливостью. — Я разбужу вас, когда придет время.