Красная армия в Гражданской войне

Во двор домика в селе Стадница, занимаемого штабом корпуса, въехали сани. Их понуро тянули две невзрачные лошадки. Впереди саней следовал всадник, позади – второй. Первый спрыгнул с коня и, сказав несколько слов своему товарищу, направился в штаб.

В санях сидели двое мужчин. Один из них приподнялся, желая, видимо, вылезти, но, услышав резкое приказание: «Сидеть!», отданное всадником, развел руками и опустился в сани.

Через минуту дверь дома с шумом отворилась и вошедший доложил:

– Товарищ командир корпуса! Разъезд 2-й бригады 6-й дивизии доставил в ваше распоряжение двух буржуев, а может купцов.

– Каких это буржуев?

– Обыкновенных. Бежали с Воронежу к белым, так мы их придержали.

– Ну, а зачем они мне нужны? Вели бы их к командиру бригады или к начдиву.

– Так мы порядок знаем, сами бы управились, но попались какие-то чудные. Веди, говорят, к Буденному. Один называет себя председателем России, а второй председателем Украины. Всю дорогу нас агитировали.

– Давай их сюда, разберемся.

Задержанные были одеты в длиннополые, купеческого пошива шубы. «Видно, меньшевики», – почему-то подумал я, осматривая впереди стоящего человека в очках с остренькой бородкой. Он снял запотевшие очки, протер их кончиком шарфа и, подав свои документы комиссару Кивгеле, посмотрел на меня пристальным, изучающим взглядом. Комиссар торопливо подскочил ко мне и молча указал на подпись в мандате – Ульянов (Ленин).

Перед нами стояли – Председатель ВЦИК РСФСР Михаил Иванович Калинин и Председатель ЦИК УССР Григорий Иванович Петровский.

Я представился гостям и просил их извинить за столь нелюбезный прием.

– Ничего, ничего, – сказал, дружелюбно улыбаясь, Михаил Иванович. – Теперь мы с Григорием Ивановичем спасены и от мороза, и от твоих молодцов. Снимай, говорят, шубы, хватит, погрелись, а на тот свет и голых принимают. Я-то замерз совсем, – смеется Михаил Иванович, – а вот Григорий Иванович показывает одному мандат: читай, мол, Лениным подписан. А тот говорит: «Ты, буржуй, товарища Ленина не марай, читать я не умею, а вас, таких угнетателей, не впервой вижу». Второй боец говорит: «Чего рассуждать, давай кончать с этой контрой, а то от своих отстанем». Нет, – говорю, – братцы, расстрелять вы нас всегда успеете. Везите к Буденному, он разберется, кто мы такие.

– Еще раз простите, товарищ Калинин. Не думал, что так получится. Виновные будут строго наказаны, – сказал я.

– Нет, нет, дорогой мой, – горячо возразил Михаил Иванович. – Мы сами во всем виноваты. Понесло же нас из Воронежа к вам без охраны. Мы этих бойцов должны еще благодарить. В такую-то погоду и к белым немудрено попасть и попали бы, если не подвернулся ваш разъезд.

Мы угостили наших дорогих гостей горячим чаем и даже нашли по этому случаю по чарке водки. Михаил Иванович и Григорий Иванович основательно прозябли, и погреться им было кстати.

Калинин рассказал нам о положении в республике – разруха, голод, топлива нет, керосина нет, спичек и то нет. Как бы в подтверждение сказанного, он за чаем вытащил из кармана три черных сухарика и кусочек сахара, аккуратно завернутые в обрывок газеты.

– И все же, – продолжал Михаил Иванович, – наши рабочие и революционные крестьяне полны решимости отстоять свою власть Советов. Именно свою, в этом все твердо убеждены, поэтому и будут бороться до победы. И мы вот с Григорием Ивановичем приехали к вам, чтобы еще раз убедиться в этом. Много слышали о вашем корпусе и не вытерпели, поехали посмотреть.

Я доложил Михаилу Ивановичу о состоянии и задачах корпуса, показал по карте расположение частей и соединений. К слову сказал и о своем предложении, изложенном в письме Сталину. Михаила Ивановича заинтересовала мысль о создании Конной армии, и он обещал мне свою поддержку.

* * *

Калинин выразил желание поехать на фронт, и я едва отговорил его от этой поездки, весьма опасной при быстро изменявшейся в те дни обстановке, да еще в непогоду, когда даже бойцы с трудом ориентируются – где свои и где противник.

– Как же так? – волновался Михаил Иванович. – Мы уедем и не увидим знаменитых атак наших орлов-конников.

– Увидеть, как примерно атакуют наши части, можно и без риска для жизни, – подсказал начальник штаба корпуса Погребов. – Сейчас выводится на тактическое учение Особый резервный кавдивизион.

– Учение?! – удивился Михаил Иванович и стал расспрашивать, как поставлено у нас обучение молодых бойцов.