Красная армия в Гражданской войне

Корпус прикрепляли на довольствие к стрелковым армиям, которые фактически ничем не снабжали его. Чистой формальностью оказалось и прикрепление корпуса на довольствие к фронтовым тыловым учреждениям.

Если корпусу трудно было выполнять роль ударной силы по разъединению Донской и «Добровольческой» армий, то такой ударной силой могла быть Конная армия. Только Конная армия, подчиненная фронту либо непосредственно Главкому, опирающаяся на свои оперативные органы и собственные тылы, могла с успехом разрубить деникинский фронт и своим стремительным продвижением в оперативную глубину противника во взаимодействии с общевойсковыми армиями обеспечить разгром армейских группировок Деникина.

Решение о создании Конной армии уже было принято Реввоенсоветом Южного фронта, но я еще не имел об этом официального известия. Впервые я услышал о создании Конной армии от начальника 11-й кавалерийской дивизии Матузенко, сообщившего мне при встрече в Касторной, что его дивизия включена в состав Конной армии.

…К 12 часам 22 ноября был полностью очищен от белогвардейцев Старый Оскол. Интересную картину наблюдал я на станции Старый Оскол, забитой белогвардейским охвостьем, не успевшим убежать из города. С семьями и багажом, на своих огромных сундуках, разнообразных корзинах, сумках и чемоданах восседало это мрачное воронье на перроне и на вокзале. А в это время шустрые бойцы из хозяйственных команд наших полков тут же подбирали брошенное противником военное имущество и различные грузы, аккуратно складывая их на повозки.

Все трофеи поступали в обозы частей и передавались в тылы корпуса либо ближайшим стрелковым армиям.

Растаскивание трофеев, воровство, мародерство в корпусе пресекалось беспощадно.

Полную противоположность нашим частям представляли белогвардейские войска. К этому времени открытый грабеж принял в деникинской армии потрясающие размеры. Грабили все – от рядового казака до генерала, грабили в одиночку и организованно, грабили бедных и богатых. На Дон, Кубань и Терек из захваченных белыми районов центральных областей России и Украины вывозилось все, что можно было вывезти.

«Главное командование вооруженными силами юга России», как именовали себя Деникин и его штаб, разрешало грабеж, думая этим задобрить казаков. Но этот беззастенчивый грабеж так же, как и страшный кровавый террор деникинцев, сослужили им плохую службу. От Деникина и его сторонников отвернулось подавляющее большинство населения, жившее под вечным страхом грабежей, порок, расстрелов и виселиц.

Если в период красновщины крестьяне-середняки колебались и частично переходили на сторону белых либо придерживались нейтралитета, то теперь, натерпевшись от деникинцев, они готовы были бороться против них с оружием в руках.

Даже сравнительно зажиточные слои населения ждали, когда красные прогонят узурпаторов и пресекут погромы.

С исключительной теплотой и радостью встречало наши наступающие части трудящееся население – и в хуторах, и в селах, и в городах наших бойцов и командиров принимали как родных, делились с ними и пищей и одеждой, несли последнее. Даже мелкие торговцы, имевшие свои небольшие лавчонки, добровольно отдавали для бойцов все, что могло пригодиться в бою и походе.

* * *

В Старом Осколе я официально узнал о решении Реввоенсовета Южного фронта создать Конную армию. Я был глубоко удовлетворен тем, что членами Реввоенсовета Первой Конной армии назначались товарищи К. Е. Ворошилов и Е. А. Щаденко.

Большой опыт Ворошилова по организации 10-й Красной армии и руководству ею должен был очень помочь нам в решении многих вопросов, в частности в деле создания армейского аппарата Конной армии (штаба, политуправления, тыловых учреждений и др.). Щаденко имел большую практику по формированиям частей, что тоже было очень важно в предстоящей нам работе. Я с нетерпением ожидал приезда Ворошилова и Щаденко, чтобы вместе с ними приступить к организации Первой Конной армии.

С утра 30 ноября завязались ожесточенные бои на подступах к Новому Осколу. Весь день 4-я дивизия вела упорные бои за Велико-Михайловку. Используя естественные препятствия, белогвардейцы несколько часов отражали наши атаки. И лишь к вечеру, попав под сильнейший артиллерийский огонь и фланговые удары частей 4-й дивизии, противник дрогнул и, бросая обозы, стал отходить на юг в направлении Барсук, Сидоровка.

Против 6-й кавалерийской дивизии, наступавшей вдоль железной дороги, оборонялись конные казачьи части и подразделения 2-го Кавказского пехотного полка при поддержке двух бронепоездов.

Наиболее упорные бои разгорелись в районе Холки. Но и здесь сопротивление противника было сломлено. 6-я дивизия заняла станцию Холки.