Красная фурия, или Как Надежда Крупская отомстила обидчикам

Думается, женщины из больших городов и из глубинки, приехавшие на съезд, вели себя все же культурно. В отличие от мужчин, собравшихся в том же 1919 г. на съезд «деревенской бедноты», проходивший в Санкт-Петербурге (тогдашний Петроград). Сотни приехавших «крестьян» (большинство их не являлись ни крестьянами, ни русскими) разместили в Зимнем дворце Романовых; когда же люди разъехались, «оказалось, что они не только все ванны дворца, но и огромное количество ценнейших севрских, саксонских и восточных ваз загадили, употребляя их в качестве ночных горшков. Это было сделано не по силе нужды, — уборные дворца оказались в порядке, водопровод действовал», — вспоминал главный идеолог от литературы Максим Горький (см. т. 17, с. 28). Такова была сила ненависти к России, к ее культуре, традициям, ценностям, к тому, что не пускала чужаков и бесов во власть, что держалась до последнего!

Но ведь было с кого брать пример!

12 апреля 1918 г. на заседании Совета Народных Комиссаров был принят декрет «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг и выработке проектов памятников Российской социалистической республики». И уже летом того же года были уничтожены памятники Александру II в Кремле, Александру III возле Храма Христа-Спасителя, герою русско-турецкой войны 1877–1878 гг. М.Д. Скобелеву на Тверской площади. Чудовищная дикость! Однако примечателен факт, когда Владимир Ильич учинил самоличную расправу над весьма примечательным памятником. «Очевидец описал, как Ильич лихо расправился с крестом, установленным в Кремле в память о невинно убиенном великом князе Сергее Александровиче (кстати, крест был создан по эскизу замечательного русского художника В.М. Васнецова): «Владимир Ильич ловко сделал петлю и накинул ее на памятник. Взялись за дело все, и вскоре памятник был опутан веревками со всех сторон. «А ну, дружно!» — задорно скомандовал Владимир Ильич. Ленин, Свердлов, Аванесов, Смидович, другие члены ВЦИК, Совнаркома и сотрудники немногочисленного правительственного аппарата впряглись в веревки, налегли, дернули — и памятник рухнул на булыжник…»; «Сколько задора, сколько желания делать историю своими руками!» — добавляет автор статьи «У бездны мрачной на краю» Юлия Замоскворецкая. Хотя у этой ненависти есть своя тайная причина…

Для того чтобы женщина стала борцом (бойцом ли агитпроповского фронта, или планируемым в случае надобности пушечным мясом), ее надо оторвать от привычных обязанностей, или, как говорили большевики, «раскрепостить». А для этого обещались поскорей устроить общественные столовые, прачечные, мастерские для починки и штопки платья, артели для химчистки, и, конечно же, ясли и детские сады. «От каторжной жизни спасет женщину только социализм, коллективный труд. Рабоче-крестьянская власть успешно начала перестраивать жизнь на коллективных началах… Дело это трудное: люди веками научены жить по-звериному (а сам Горький вместе с 19-летним племянником Янкеля Свердлова и другими товарищами жил праведно, никак не по-звериному? — Авт.)… Женщинам Союза Советов, особенно крестьянкам, следует весьма серьезно подумать о своем отношении к религии и церкви… И ей особенно хорошо надобно понять, что церковь — древний, неутомимый и жесточайший враг ее», — поучал всезнайка Горький (см. т. 25, с. 165–166). «Отрицательное и враждебное отношение к женщине деятельно и непрерывно внушалось церковью мужчине на протяжении двух десятков веков; оно весьма глубоко проникло в сознание мужчины и приобрело у него силу почти инстинкта», — продолжал стращать он (там же, с. 158). Только за своей бесконечной пропагандистской ложью пролетарский писатель прикрыл свое личностное неприятие Женщины…

Глава 28

Российская Империя — мощное объединение народов, построенное на нравственных критериях и познании общечеловеческих истин, — под влиянием захвативших власть бесов и при постоянном их воздействии на морально подавленных бывших подданных страны превращалась в чудовищную и доселе невиданную тоталитарную машину.

Рабовладельческий социализм; общество, изувеченное кровавым колесом Истории; народ, перебранный до последнего человечка… и этот народ, вернее, остатки некогда величественного народа, принуждены сатанинской силой познавать одну истину: идеологию марксизма-ленинизма.

В стране все идет по плану: развращаются женщины, принижается роль матери; женщина-созидательница не нужна, женщина-мыслитель опасна, — нужны рабыни, униженные, маетные, неудовлетворенные ни в любви, ни в работе, вечно просящие, никогда не знающие, что такое достаток и материальное благополучие, но которым обещаны химеры в виде «светлого завтра», в виде построения неизбежного коммунизма. Женщины, лишенные настоящих мужчин (основная масса генетически сильных и здоровых вырезана, уничтожена, выращены же будут в большинстве своем морально изуродованные особи). Но особая «забота» партии — о подрастающих поколениях. Отныне коммунистическая партия — заместительница всех матерей!