Красная гора

Как только мужчина вошел в переднюю часть дегустационного зала, стало видно, что стеклянная дверь разбита и распахнута. Преступления были редкостью на Красной Горе, настолько, что большинство жителей попросту не запирали свои двери. Однако сам дегустационный зал остался нетронутым, и в задней части бара не пропало ни одной бутылки.

Хозяин, заледеневший от нехорошего предчувствия, спустился в подвал и включил верхний свет. Весь бетонный пол был залит вином, которое непрерывным потоком устремлялось к стоку в центре. Тилл мгновенно почувствовал боль в груди и, еще не до конца сознавая невосполнимость потери, огляделся по сторонам. Кто-то уничтожил весь его урожай. Они опрокидывали амфоры, стоявшие вдоль западной стены. Били кувалдой по тем, которые были слишком тяжелы, чтобы сдвинуть, и остатки вина медленно сочились из трещин. Они перевернули все бочки, и они, пустые, лежали на полу, как павшие солдаты. Рычаги на бункерах для брожения были открыты. Боль стала нестерпимой, спина запульсировала, и Отис принялся хватать ртом воздух.

Превозмогая себя, он бросился к ближайшей емкости. Резиновая пробка была выдернута. Он откатил бочку на пару дюймов; она была почти пуста. Пробки валялись по всему полу. Он выровнял остальные, из которых все еще медленно вытекала жидкость, а затем пошел к бункерам для брожения. Чувствуя жжение в спине, он поднял их, стараясь сохранить последние капли. Но стало ясно – он потерял почти все.

Новая волна боли в спине швырнула его на пол, колени ударились о бетон. Его брюки мгновенно пропитались вином. И еще одна острая боль пронзила его, когда он заплакал.

Его мир погрузился во тьму.

45 Брат по оружию

Брукс и Шей провели утро Дня Благодарения, катаясь на мотоциклах до реки Колумбия и обратно. Для езды было холодно, но наступающая зима не оставляла им выбора: возможно, это была одна из последних поездок в нынешнем году. На обратном пути они остановились возле «Коноко»[92] у подножия холма, чтобы заправиться.

– Давай съездим к Отису, – предложил Брукс. – Я бы хотел проверить, как он там. Ты не против?

Шей снял шлем.

– Конечно же нет!

Они заправились, выпили минералки и поднялись на холм. Остановились на подъездной дорожке, приткнув мотоциклы рядом с автомобилем Отиса. Проверив дом, пошли к винодельне.

Добравшись до дегустационного зала и увидев битое стекло и распахнутую дверь, Брукс вбежал внутрь с криком:

– Отис! Ты здесь?

Шей поспешил за ним. Услышав какой-то звук, братья бросились в подвал. Увидели учиненный разгром и человека на полу: Отис лежал на спине в луже вина.

Брукс грохнулся на колени рядом со своим наставником и дотронулся до его руки.

– Эй, ты как?

Отис с трудом открыл глаза.

– Кто это сделал?

Тилл только покачал головой и положил ладонь на грудь.

– Ты можешь встать? – Брукс протянул руку.

Они подняли его и усадили на одну из опрокинутых бочек.

– Кто это сделал?

Отис поморщился и промолчал. Но Брукс знал о его ссоре с Генри.

– Это был твой сосед?

В ответ он только покачал головой.

– Ты можешь говорить? Дай мне хоть что-нибудь, за что я мог бы зацепиться!

Отис сунул руку в карман рубашки, вытащил записную книжку и нацарапал: «Я не могу говорить. Я дал обещание Джоан».

– Что за ерунда?! Это серьезное дело. Кто это сделал?

«Не знаю!»

Брукс почувствовал, как в нем закипает ярость.

– Я иду к нему. Мы оба знаем, что это был Генри.

– Я с тобой, – сказал Шей.

И, прежде чем Отис успел написать следующую записку, они ринулись прочь из подвала. Бейкер чувствовал, как напряглись его кулаки. Этот винтаж значил для Тилла все! Они занимались этим вином каждый день, месяц за месяцем, черт возьми, целый год! Как кто-то может быть настолько бессердечным?!

– Не могу в это поверить, – процедил Брукс, когда они с братом переходили на соседскую территорию.

Собака Генри залаяла и дернулась на цепи. Они миновали конуру, недостроенный сарай, груды камней, кладбище игрушек и направились к входной двери. Брукс постучал, чувствуя себя боксером, ожидающим гонга.

Генри, одетый в тот же комбинезон «Кархарт», который он носил каждый день, вышел, немного покачиваясь, с банкой «Будвайзера» в руке. Из дома доносились звуки праздничной вечеринки – смех, рок-н-ролл шестидесятых.

– Чем я могу вам помочь? – спросил мужчина, демонстрируя отсутствующий спереди зуб.

– Ты уничтожил вино Отиса?

Генри посмотрел ему прямо в глаза и зло усмехнулся. Его речь была уверенной и пьяной одновременно.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь.

Этой гадкой усмешки Бруксу было достаточно. Он бросился на Генри и повалил его на пол.

– Гребаный ублюдок! – крикнул он, вмазав ему кулаком по лицу. Нос Генри хрустнул, брызнула кровь, и он завизжал от боли.