«Красная империя зла». Запад против Сталина

В параграфе, приведенном выше, Снайдер пишет:

«Несколько десятков еврейских поэтов и писателей, работавших под русскими литературными псевдонимами, обнаружили, что их теперешние или бывшие имена печатают в скобках после псевдонима» (с. 449).

Что правда, то правда – и сам Сталин выступил против такой практики. Он активно возражал против публикации еврейских имен после литературных псевдонимов их авторов. Известный советский писатель, военный корреспондент и редактор литературных журналов Константин Симонов писал об услышанном им от Сталина:

«Почему Мальцев, а в скобках стоит Ровинский? В чем дело? До каких пор это будет продолжаться? В прошлом году уже говорили на эту тему, запретили представлять на премию, указывая двойные фамилии. Зачем это делается? Зачем пишется двойная фамилия? Если человек избрал себе литературный псевдоним – это его право, не будем уже говорить ни о чем другом, просто об элементарном приличии. Человек имеет право писать под тем псевдонимом, который он себе избрал. Но, видимо, кому-то приятно подчеркнуть, что у этого человека двойная фамилия, подчеркнуть, что это еврей. Зачем это подчеркивать? Зачем это делать? Зачем насаждать антисемитизм? Кому это надо? Человека надо писать под той фамилией, под которой он себя пишет сам. Человек хочет иметь псевдоним. Он себя ощущает так, как это для него самого естественно. Зачем же его тянуть, тащить назад?»³⁰⁵

Книга Симонова и соответствующая цитата из нее известны всем изучающим советскую историю. Если Снайдеру о ней не было ничего известно, значит, у него просто нет достаточных оснований писать на данную тему. Если же он знал, но скрыл ее от читателей, тогда он преднамеренно нечестен. Сталину принадлежат и другие замечания, сделанные после войны и показывающие, что он лично выступал против антисемитизма.

Снайдер не приводит никаких доказательств, что «еврейских офицеров увольняли из рядов Красной армии» или что «еврейские писатели… оказались под арестом». Обвинения довольно серьезны. Если бы их выдвинули, скажем, против американского правительства, все потребовали бы доказательств. Возможно, Снайдер рассчитывает, что инстинктивный, «рефлекторный» антисталинизм его читателей заставит их не заметить, что никаких доказательств у него просто нет.

Цитата Гроссмана взята Снайдером из романа, написанного спустя годы после смерти Сталина. Все такого рода выдержки нельзя считать документированным историческим фактом. Сам Гроссман стал жертвой хрущевских наветов на Сталина и его время. И читатель должен твердо уяснить себе: «закрытый» доклад Хрущева – сознательная ложь от начала и до конца³⁰⁶. Гроссман поверил клевете и положил состряпанную Хрущевым историческую неправду об СССР в основу романа «Все течет», процитированного Снайдером. Главный герой принимает за чистую монету фальшивые «разоблачения» Хрущева о годах правления Сталина и приходит к выводу, что все годы коммунизма были жестоким обманом, обвиняемые на московских процессах невиновны и т. д.

Переводчик Гроссмана на английский Роберт Чандлер поверил такой лжеистории и отметил важность романов Гроссмана «с исторической точки зрения»³⁰⁷. На деле как раз наоборот. Гроссман принял хрущевскую ложь за истину и построил свой роман вокруг нее. Последнее, естественно, губит роман, поскольку он написан полностью в русле политики Хрущева. Если бы писатель знал, что «разоблачения» Хрущева лживы, он никогда бы не написал такой книги! Но еще очень многие люди, помимо Гроссмана, оказались жертвами, обманутыми и разочарованными ложью Хрущева.

Снайдер пишет:

«Евреи Советского Союза находились в состоянии сильного напряжения. МГБ рапортовал о страхах евреев на Советской Украине, которые понимали, что указания, должно быть, спущены сверху, и беспокоились о том, что “никто не знает, какую форму это примет”. Прошло всего пять лет после окончания немецкой оккупации и всего одиннадцать лет после окончания “большого террора”»³⁰⁸ (с. 451).

Рапорт МГБ, о котором идет речь³⁰⁹, действительно показывает, что некоторые еврейские националисты в западно-украинском городе Черновцы негативно отреагировали на патриотическую направленность кампании против космополитизма. Как отмечается в рапорте, не все указанные евреи считали кампанию антисемитской. Некоторые из них просто воспринимали ее как антимарксистскую. Бенджамин Пинкус, профессор еврейской истории в Университете им. Бен-Гуриона в Израиле, утверждает: «Важно подчеркнуть, что в этих нападках [в ходе кампании против космополитизма] не было никакого антисемитского тона, ни явного, ни скрытого»³¹⁰.

Отставка Литвинова – Снайдер вновь искажает факты

Снайдер утверждает:

«Его назначили не эту должность в 1939 году, частично потому, что он (в отличие от предшественника, Литвинова) не был евреем, а Сталину тогда нужен был кто-то, с кем Гитлер мог бы вести переговоры» (с. 453–454).