«КРАСНАЯ КАПЕЛЛА». Советская разведка против абвера и гестапо

Что касается англичан, то и здесь не все просто. Англичане ожидали не только откровений от своего пленника, но и зацепок, чтобы продолжить агентурную работу против СССР, и сведений, пригодных для использования в дезинформации. Потребность в таких данных у англичан была значительной: произошел крупный провал спецслужб его величества, и в английском парламенте открылись дебаты по поводу утечки совершенно секретной информации из высших эшелонов власти. Виновником этого переполоха на Британских островах стал советский разведчик Гомер (Дональд Маклин) — друг и единомышленник Кима Филби. На Гомера указали спецслужбы США в результате проведения операции «Венона» — дешифровки перехваченных советских радиограмм. Особую пикантность делу придавал тот факт, что Филби возглавлял в это время миссию связи английской Сикрет интеллидженс сервис в Вашингтоне и координировал ее работу с ФБР и ЦРУ. Начальник контрразведки СИС, получив ориентировку из Вашингтона, обратился прежде всего к Филби, и советский разведчик, подавив свои чувства, давал советы, как лучше приступить к поискам загадочного Гомера, осторожно направив служебное расследование по ложному пути и одновременно приняв меры о предупреждении советской разведки о грозящей опасности.

Случайно ли «мемуары» Шелленберга были опубликованы в тот же год, что и материалы XX съезда КПСС, на котором выступил Н.С. Хрущев с докладом «О культе личности и его последствиях»? В облагороженном виде, со ссылками на цитаты и примеры этот документ позднее вышел из недр аппарата ЦК КПСС и был разослан по парторганизациям, а на самом партийном форуме Хрущев метал громы и молнии в присущей ему острой, эмоциональной манере, мало заботясь о логике и последовательности речи.

Скорее всего, творения Шелленберга и Хрущева появились в одно и то же время чисто случайно: трудно было бы, например, западным спецслужбам координировать эти два различных по характеру и масштабу события, тем более что импровизация Хрущева была, по-видимому, спонтанной и поначалу строго секретной. Но если в книге отставного нацистского разведчика целая глава посвящена «делу Тухачевского», то в докладе Хрущева хотя и есть раздел о войне, в нем нет ни слова о маршале Тухачевском и заговоре красных генералов. Этот пропуск выглядит странным, тем более что в дальнейшем бесчисленное число авторов раскручивало данную тему и в ряде случаев ссылалось на Хрущева как источник сведений. Попробуем разобраться, загадка ли это.

В Советском Союзе были заинтересованы в том, чтобы по крайней мере допросить Шелленберга о подрывной работе, которую он проводил против СССР. Удалось достичь договоренности с англичанами о том, что офицеру советских органов безопасности будет предоставлена возможность встретиться с ним. Но англичане саботировали соглашение и воспользовались показаниями Шелленберга исключительно в своих собственных целях. Разведка продолжала наблюдать за обстановкой вокруг руководителя нацистской разведслужбы и докладывала о результатах в Центр. Москва была проинформирована о содержании «мемуаров» Шелленберга, и эти данные доложены КГБ в ЦК КПСС. Кроме того, о заговоре генералов в Москве знали не понаслышке, и при желании на Старой площади могли поднять это дело в любую минуту.

При доведении доклада Хрущева до ума работниками аппарата ЦК было извлечено из архивов немало разных дел и справок. Но среди них, можно утверждать, досье Тухачевского не было. Умолчание им дела генералов, кажется, было предумышленным и могло объясняться лишь тем, что еще совсем недавно Хрущев устроил массовую чистку в армии и уволил из ее рядов сотни тысяч солдат и офицеров. Не могли бы, упомяни он на XX съезде «дело Тухачевского», сопоставить его с тем, что творилось в армии?

Вывод очевиден, каким могла быть эта параллель — не в пользу Хрущева. В 1957 году без лишней шумихи реабилитировали Тухачевского и проходивших с ним по делу генералов. Но в том же году был отправлен в отставку маршал Г.К. Жуков, которому Хрущев обязан укреплением своих позиций в руководстве и которого убрал под надуманным предлогом — его якобы стремления к «бонапартизму». Если бы на политической сцене в то время фигурировало «дело Тухачевского», то сравнение судеб военачальников, пострадавших от капризов высшего руководства, было бы еще более разительным. Поэтому Жукова сместили тихо, заменив реальные факты байками от Хрущева, который одной рукой как бы восстанавливал историческую справедливость, а другой творил еще более опасное беззаконие.