Красная коробка

– Да, конечно, но думаю, это не так. Свели счеты. Если бы вы уволили меня, инспектор Кремер послал бы меня назад сюда с кем-нибудь, если бы Вулф попросил его это сделать, а вы не сможете царапать копов, потому что они чувствительные и лишь стали бы еще подозрительнее. Сейчас они фактически не подозрительны, они просто думают, что вы скрываете что-то, потому что люди, подобные вам, не хотят никакой гласности, за исключением светской хроники и папиросной рекламы. Например, они считают, что вы знаете, где находится красная коробка. Вам известно, наверное, что она считается собственностью Ниро Вулфа; Мак-Нэр оставил ее ему. Мы действительно хотели иметь ее просто из любопытства.

Геберт вежливо выслушал меня, повернулся к миссис Фрост и улыбнулся ей.

– Вы видите, Каллида, этот парень действительно верит, что мы могли бы сообщить ему что-то. Полиции тоже. Единственный способ отделаться от них – это ублажать их. Почему бы не сообщить им что-нибудь…

Он сделал широкий, обобщающий жест.

– Да, все подряд.

Она неодобрительно покачала головой.

– Здесь не над чем шутить. Тем более так, как вы.

– Я и не собираюсь шутить. Им нужна информация о Бойде, и, несомненно, у вас она есть, множество сведений. – Он посмотрел на меня. – Вы стенографируете в своей книжке? Хорошо… Запишите: Мак-Нэр обожал устрицы, он предпочитал яблочную настойку коньяку. Его жена умерла при родах, потому что он непременно хотел быть художником, и был слишком беден, чтобы обеспечить должный уход за ней. Ну как, Каллида? Но этот парень хочет фактов!.. Эдвин Фрост однажды заплатил Мак-Нэру две тысячи франков (в то время четыреста долларов) за одну из его картин, а на следующий день отдал ее цветочнице за фиалку – не за пучок, а за одну. Мак-Нэр назвал свою дочь Гленна потому, что это означает долина, а они вышли из долины смерти, так как ее мать умерла, родив ее… просто пример кальвинистской игривости… Беспечный человек, Бойд был одним из самых давних друзей миссис Фрост, сидящей здесь, и она однажды спасла его от отчаяния и нужды. Однако, когда он стал выдающимся современным дизайнером и изготовителем женской шерстяной одежды, он неизменно назначал самые большие цены за все, что она покупала. И он никогда…

– Перрен! Прекратите!

– Моя дорогая Каллида! Прекратить, когда я только что начал? Дайте этому парню то, что он хочет, и он оставил вас в покое… Жаль, что мы не можем ему дать его красную коробку; в самом деле, Бойду следовало бы сказать вам об этом. Но я понимаю, его главным образом интересует смерть Бойда, а не его жизнь. Я могу быть ему полезен в этом тоже. Зная так хорошо, как жил Бойд, несомненно, мне следует знать, как он умер…

Когда я услышал о его смерти вчера вечером, мне вспомнилась цитата из Норбуазена… девушка по имени Дениз произносит ее по-французски с последним дыханием, когда умирает: «По крайней мере, я умираю без сожаления». Разве не мог бы Бойд употребить эти же самые слова, Каллида? Конечно, произнесенные Дениз они относились к ней самой, тогда как в случае Бойда высказывание подошло бы к виновнику смерти…

– Перрен!

На этот раз это был уже не протест, а приказ. Тон и взгляд миссис Фрост заморозили его, и он замолчал. Она оглядела его.

– Вы болтливый дурак, разве можно шутить над смертью? Никто, кроме идиота, не шутит над этим.

Геберт слегка поклонился ей.

– За исключением своей собственной, может быть, Каллида. Чтобы соблюдать приличия.

– Вы можете. Но я шотландка, так же как и Бойд. Для меня это не шутка.

– Она повернула голову, и я опять увидел ее тяжелый взгляд. – Вы можете тоже уходить. Как вы говорите, это дом моей дочери; мы не выгоняем вас. Но моя дочь все еще несовершеннолетняя… и во всяком случае, мы не можем быть вам полезны… Мне совершенно нечего сказать, кроме того, что я уже сообщила полиции. Если водевиль мистера Геберта доставляет вам удовольствие, я могу оставить вас с ним.

Я отрицательно помотал головой.

– Нет, мне не очень нравится. – Я сунул свою записную книжку в карман.

– Как бы то ни было, у меня назначено свидание в деловой части города, мне нужно расшевелить кое-кого, и тогда уже это будет дело верное. – Затем я добавил: – Возможно, мистер Вулф позвонит, чтобы пригласить вас в свою контору побеседовать. У вас что-нибудь запланировано на сегодняшний вечер?

Она бросила на меня ледяной взгляд.

– Мистер Вулф пользуется эмоциональным порывом моей дочери, и это отвратительно. Я не желаю видеть его. Если он придет сюда…

– Пусть это вас не беспокоит. – Я ухмыльнулся. – Он уже совершил все свои путешествия на это время года и даже сверх того. Между прочим, если бы я был на вашем месте, я бы не очень старался убедить дочь уволить меня. Это просто сделало бы мистера Вулфа подозрительным, и уж тогда он превратился бы в демона. Я уже не смогу справиться с ним в таком состоянии.