Красная королева (СИ)

Некоторое время король не слишком понимал, чего я от него добиваюсь. Однако, когда он понял, что на данное увеселение не потратит ни монетки из собственных денег, его соображалка заработала несколько быстрее:

— … только то, что дамы сделали своими руками?

Я рассмеялась и с некоторой долей лукавства ответила:

— Ваше величество, никто не сможет проверить, кем именно сплетены кружева или вышита подушечка, которую мы будем продавать на балу. Тут главное сообщить вашей свите, что в торговые павильоны встанут только самые красивые дамы! И мы будем продавать эти места!

— Ха! Ха-ха-ха! А это прекрасная идея, Элен! — король искренне развеселился, представляя себе, какой переполох эта новость наведет среди дворцовых прелестниц.

Воспользовавшись моментом, я посоветовала ему:

— Вы можете объявить что-то вроде конкурса среди ваших дам: пусть они борются за право занять свое место в павильоне. А если найдется щедрый кавалер, готовый оплатить это место, то, разумеется, его деньги следует принять. Можно даже от нескольких кавалеров в пользу одной дамы: денег будет больше.

Очевидно, представив, какую суету он наведет во дворце, этот коронованный «Аквамен» захлопал в ладоши, как мальчишка. Обсудив еще несколько важных, с моей точки зрения, деталей, попрощалась с мужем и отправилась заниматься делами: только что я наскребла серьезных забот себе на голову.

Теперь моя королевская приемная была полна с утра до вечера. Слухи о том, что король позволил королеве организовать небывалое пиршество, разнеслись по дворцу и столице как пожар.

Королевский бал был заявлен на середину зимы, и подготовка к нему изо дня в день тянула из меня силы и финансы. Я нашла работу для каждой из своих фрейлин, и эта суматоха захватила весь дворец: начиная от самого венценосца, заканчивая последним поваренком на кухне. Кардинал обещал провести молебен лично.

Две фрейлины принимали подношения от светских дам. Поучаствовать в благотворительной акции и получить плюсик в карму в глазах церкви желали очень многие. В специально выделенной комнате складировали то, что позднее собирались продать на благотворительном балу. Свитские красавицы, совершенно не краснея, приносили мотки кружев и искусно сотканные гобелены, утверждая, что это их собственноручная работа.

Поскольку далеко не все придворные обладали хорошим состоянием, то я уговорила короля допустить на благотворительный бал, кроме высшего офицерства, еще и верхушку купеческих гильдий. Уж эти-то толстосумы не должны ударить в грязь лицом: слишком редко их приглашают на королевские балы. Обычно для них проводили отдельные мероприятия. Например, в честь заключения мира, чтобы задобрить купечество, на чьи деньги, собственно, и велась война. Казна до сих пор должна серьезную сумму и пока выплачивает только проценты по ней.

Нам пришлось придумывать дизайн торговых мест, организуя все так, чтобы изготовление этих самых ларьков было максимально дешевым. А вот выглядели они максимально ярко и привлекательно.

Нам пришлось разбирать бесконечные ссоры и свары среди придворных дам, желающих своей неземной красотой поспособствовать хорошим продажам. До сих пор во дворце ни разу не случалось благотворительных балов. Это была прерогатива среднего класса. И я додумалась до очень удачной мысли: билеты на бал тоже стали продавать.

Прямо в королевской приемной была вывешена огромная доска, покрытая черной краской. На ней был список пятнадцати женщин, претендующих на места в ларьках. Напротив каждого имени стояла сумма, внесённая мужем и поклонниками дамы, желающими выкупить это место. Королевский секретарь ежедневно подводил итоги: суммы менялись и постоянно росли.

Отказавшись от идеи парадного обеда, я решила организовать фуршетный стол. Как это ни странно звучит, но такой формат увеселений здесь был совершенно неизвестен, и мне несколько раз пришлось общаться с поварами, объясняя, какие блюда годятся, а от каких придется отказаться.

Пришлось подумать как об украшении бального зала, так и о всевозможных лотереях: это тоже деньги, и деньги немалые.

Результаты всей этой суматохи начали радовать меня еще до начала бала. Суммы, которые вносили за места в ларьке, росли ежедневно, и напротив имени графини Лисапеты Оранской стояла уже четырехзначное число. Думаю, перебивать ставку графини никто не рисковал, но идущая за ней след в след герцогиня де Монте одна могла бы окупить весь бал полностью.

Хотя я сильно устала, список дел и забот казался бесконечным, но я с удивлением понимала, что мы соберем более чем приличную сумму. На эти деньги, если их грамотно разместить, можно будет лечить и кормить инвалидов длительное время. А калек после войны в государстве было с избытком. Не желая растратить такие богатства, я обратилась за советом к герцогу де Сюзору.