Красная линия (фанфик Сумерки) (ЛП)

Это не был первый раз, когда Таня кричала мне это. Позже, она всегда говорила, что на самом деле она так не думает. Но становилось всё сложнее и сложнее поверить ей.

«Отлично», – прорычал я, глядя, как она садится на диван, «Приятно знать, что ты можешь чувствовать ЧТО-ТО!»

Я был так напряжен и наполнен злостью, что продолжал слушать, как она плачет, пока заворачивал ланч для Кэти, добавив шоколадное пирожное и пачку сока. Я написал её имя на коричневом пакете для ланча и нарисовал маленькие сердечки и звезды по бокам. Я был счастлив показать мою любовь хоть КОМУ-ТО.

Тани никогда не было здесь – также как и моих проклятых родителей.

Я бы хотел, чтобы всё было иначе. Но я понятия не имел как это исправить. Я бы хотел обнять её, и поцеловать её, и заняться с ней любовью, как раньше. Но она стала Эсме для меня.

Слишком занятая, слишком пустая, когда она здесь, невидимая, когда её нет. Мне бы хотелось быть более заботливым и поддерживающим… и не таким злым постоянно. Я бы хотел, чтобы мы были семьёй.

«Love is an evil bitch».

Прошло около десяти минут, когда Таня протопала в кухню, со слезами и тушью под глазами. Она держала конверт, на котором было написано «Кэйтлин Каллен – поездка».

«Что это?» – спросила она.

«Может ты забыла, потому что ты не работаешь в НОРМАЛЬНОМ офисе», – медленно сказал я, продолжая ужасно вести себя по отношению к ней, не знаю почему, «Но это называется КОНВЕРТ. В него кладут что-нибудь».

«Что внутри?» – сердито смотрела она, «Деньги?»

Я вздохнул, убирая хлеб, «Группа Кэти завтра едет в музей. Все дети поедут».

«Сколько?» – спросила она, усмехнувшись.

«Двадцать семь долларов», – сказал я, подготовившись к взрыву.

«И ты просто написал чек, даже не побеспокоившись», – она попыталась улыбнуться, «Мы должны за аренду, нам нужно платить за бензин. У нас нет лишних денег на подобные вещи, Эдвард».

«Я не собираюсь говорить ей, что она не может поехать», – я вытер руки, «Она получает очень мало, и никогда не просит многого. Так что, да, я выписал чек. Это и мой счет тоже».

«Но это МОИ деньги», – заявила она холодно.

Теперь я был в ярости.

«О, прости, я думал это НАШИ деньги», – прорычал я, «Но, наверное, ты права. Зачем позволять твоей дочери немного веселья с ТВОИХ денег? Почему бы тебе не купить новое платье от Hookers R Us для следующей вечеринки, на которую ты пойдёшь. note 23. Ты должна быть ОПУБЛИКОВАНА, если это так теперь называется».

«Ты обвиняешь меня в измене?!» – она потрясённо сощурила глаза.

«Ну, посмотри на себя в зеркало в полный рост», – я осуждающе окинул её взглядом, «Ты же на самом деле не веришь, что тебя приглашают на эти мероприятия за твои достойные наград фотографии птиц и деревьев?»

Она снова заплакала и отвернулась от меня, закрывая глаза трясущимися руками.

Мне нужно убираться отсюда, пока я не сказал что-нибудь еще… Я причинял ей боль, и я знал это. Мне нужно пойти остыть немного. Я взбешенно одевал куртку, готовый направиться к двери. Я часто так делал во время особенно скверных ссор, и возвращался позже, после того, как она заснёт.

«Я больше так не могу, Эдвард», – рыдала она, «Я люблю тебя, но я ненавижу тебя! Ты постоянно такой жестокий со мной! Что я тебе такого сделала, что ты так сильно ненавидишь меня?!»

«Я не ненавижу тебя», – сказал я низким голосом, чувствуя себя хуже грязи, держась за дверную ручку.

Она громко всхлипнула, и я двинулся в её сторону, заходя сзади, пытаясь обнять её.

Но она отодвинулась от меня, рыдая немного тише теперь.

«Я хочу развестись», – выдохнула она, и снова зарыдала в голос.

И весь мой мир взорвался в этот момент.

«Таня…» – я практически не мог дышать, «Нет… ты не можешь… а как же Кэти?»

«Я заберу её», – сказала она, всё еще не глядя на меня.

«Куда?» – я испугался еще сильнее. Настолько же, насколько мне больно думать о жизни без Тани, также я ни за что не откажусь от Кэти. Она весь мой мир. Она мой ВОЗДУХ.

«Я найду себе квартиру», – она пожала плечами.

Она даже ничего не обдумала.

«Ты не можешь позволить себе этого, и тебя никогда нет», – заявил я, «И ты также не наймёшь какую-нибудь няньку-подростка, чтобы она смотрела за Кэти весь день. Я всё, что у неё есть, Таня. Ты НЕ сделаешь этого с нами».

«Хорошо, забудь об этом», – сказала она ледяным тоном, не глядя на меня, «Не разводимся. Я останусь, ясно? Доволен теперь?»

Она раньше никогда не упоминала развод. И хотя она сказала «забудь это», я всё равно был расстроен, мне было больно. Она больше не любит меня.Она ненавидит меня. Если бы она могла себе это позволить, она бы уже ушла от меня с моей дочерью.

И хоть это звучало неправильно, я был так зол, что после всех моих лет ожидания, когда она закончит колледж, моих бездомных ночей, когда я спал, замерзая, на кладбищах, дней, когда я не мог найти ничего поесть, в то время как мои внутренности стонали от боли, времени, когда я ел объедки из мусорных баков, после всего этого она нашла жизнь со мной такой невыносимой и сложной. Я прошел сквозь Ад для неё, но теперь из-за небольших проблем она была так готова бросить меня.