Красная линия (фанфик Сумерки) (ЛП)

«Здравствуй, Эдвард», – сказал он, у него был глубокий, мужественный голос, и он искренне улыбался.

Я только выдохнул, молясь, что это не то, о чем я думаю. Виктория бы не поступила так со мной. Она знает, я ненавижу это. Больше, чем что-либо. Я сказал ей с самого начала… никаких мужчин. Вот блядь!!

«Подойдите, Сэр Кэвин», – предложила Виктория, «Можете потрогать».

БЛЯДЬ!! Нет, Виктория, НЕ ДЕЛАЙ этого со мной! Я не был настолько ужасен!! Нет, она не сделает этого. Она пытается напугать меня.

Он не торопясь подошел ближе, осторожно передвигаясь, словно я дикое животное, или что-то в этом роде.

«Шшш… всё в порядке…» – говорил он, приближаясь, «Я не сделаю больно, ангел».

Я еще раз шумно выдохнул, и мой страх было слышно, и Виктория дернула меня за волосы, напоминая мне о моем поведении.

Он стоял передо мной и неуверенно начал поднимать руку. Теперь я слышал своё дыхание, и это не хорошо. Они оба знали, что я начал сильно паниковать. Я старался держать себя под контролем… собраться.

«Расслабься, малыш…» – он старался утешить меня, встав немного сбоку, чтобы не возвышаться надо мной, как доминант. Казалось, он на самом деле говорит искренне и заботливо, но может он думал, что я прикидываюсь для игры. Может он не знал, что это огромное, громадное наказание для меня, наказание, которое я не хотел никогда испытывать.

«Мне нравится твои волосы», – сказал он, медленно гладя меня по нечесаным волосам, пока еще не дергая и не оттягивая, «Такие мягкие. Очень красивые».

Я закрыл глаза и почувствовал, как подступают слёзы, пока Виктория говорила с Сэром Кэвином.

«Он очень красивый», – согласилась она, «Вообще-то он очень хороший мальчик, но, как видите, недавно он заслужил немного плётки».

«Бедный малыш», – ответил он, сочувствующе, его пальцы мягко прикоснулись к паре шрамов на моей спине.

Я зажмурился, чувствуя, как слёзы вытекают из-под моих век, и моё тело неистово задрожало.

«У него раньше никогда не было мужчины», – сказала Виктория, «Только игрушки. Если он доставит тебе неприятности, можешь применить немного боли. Он раб боли note 132, так что он привыкший к этому. Только не оставляй следов, которые могут долго заживать. Я хочу, чтобы он работал наверху на следующей неделе. И, как всегда, пользуйся презервативом».

Мой язык ожил, и я услышал свой крик, «Виктория, пожалуйста!»

Она сильнее отдернула мою голову назад и сильно ударила меня по губам. Я вздрогнул, чувствуя пульсирующую боль здесь.

«Ему не позволено говорить!» – она снова дернула меня, и, кажется, я почувствовал вкус крови. Я прижал язык к нижнему нёбу, чтобы не потерять и не проглотить жучок.

«Но если захочешь, можешь разрешить», – сказала она Сэру Кевину, «Не думаю, что он доставит тебе неприятностей. Как только он привыкнет, всё будет нормально».

«Ты знаешь меня, Виктория», – сказал он, «Я не жестокий хозяин. Я очень добр со своими рабами».

«Я знаю», – казалось, она улыбается, «Поэтому я выбрала тебя, чтобы ты был первым для Эдварда. Он мой малыш, и я люблю его. Я ненавижу, когда ему больно… но я решила, что ему это нужно. Он готов».

ПЕРВЫМ?!! Как будто будет кто-то еще ??!! Единственное, что было еще противней, это слышать, как она говорит, что любит меня.

«Он очень милый», – она говорила так, словно меня здесь не было! Или хуже, словно я какой-то пони, который даже не может понять, о чем они говорят.

«Он напуган», – пояснила она, они смотрели вниз на моё лицо, которое, я уверен, было мокрым от слёз.

«Да всё нормально», – выдохнул Кевин, проведя пальцами по моей щеке, «Я буду хорошим с ним, Виктория. Обещаю».

«Я знаю», – сказала она, и я закрыл глаза, испустив звук сдавленной боли.

Сэр Кевин прикоснулся к моим губам большим пальцем руки, и я начал задыхаться.

«Позволь мне попрощаться с ним, и он твой», – попросила Виктория, и Сэр Кевин ушел в дальний угол, оставив нас наедине.

Если у меня был шанс умолять, как собака, то сейчас самое время.

«Виктория, пожалуйста, пожалуйста…» – выдохнул я, сотрясаясь словно лист на ветру, «Не делай этого, ПОЖАЛУЙСТА! Я сделаю всё, что ты захочешь, клянусь!»

Она проигнорировала мои стоны и заткнула меня поцелуем, её язык пробрался ко мне в рот, а я пытался удержать жучок под своим.

«Сэр Кевин очень милый», – сказала она после, «Будь хорошим мальчиком, и мы увидимся ночью, обещаю».

Я чувствовал себя, как ребенок, которого первый раз оставляют в детском саду!

«Пожалуйста, не надо», – умолял я, позабыв о чувстве собственного достоинства, слёзы затуманивали мой взгляд, «Прости! Я люблю тебя, Виктория, пожалуйста… пожалуйста? Я хочу тебя… я люблю тебя… Я так сильно люблю тебя».

Белла, пожалуйста, пожалуйста, не слушай, не ненавидь меня. Это не правда, я должен сказать это! Я скажу всё что угодно, чтобы избежать этого!!

Я пытался снова поцеловать её, пытался дотянуться, но она выпрямилась, и посмотрела на меня вниз, улыбаясь, а я превратился в ноющего щенка.