Красная лошадь на зеленых холмах

— Да, — заволновался Алмаз, он вдруг испугался, что его не возьмут. Может быть, из-за того, что плохо знает русский язык. Или из-за того, что высок ростом, а здесь, как у космонавтов или проводников, лимит. Он полез дрожащей рукой в карман брюк, достал изогнутые документы, авторучку и протянул девушке. — Что, что?

— Все хорошо, Алмаз, — сказала девушка, заметив с улыбкой, как он совершенно перепугался (откуда девушка знает его имя?!). — Вы чего волнуетесь, Алмаз? У нас аппаратура специальная стоит, из Франции. Люди еще только подъезжают к городу, а нам уже известно все: имя, фамилия, год рождения… Вот видите? — Она протянула ему полупрозрачную карточку, на которой было отстукано машинописными буквами: Алмаз Шагидуллин.

— А отчество? — краснея и злясь на себя, спросил Алмаз. Он пытался понимающе улыбнуться, но только гримасничал ртом, поэтому встал почти спиной к девушке. — Не шутите!

— Белокуров не знает вашего отчества… Не нужно сердиться, Алмаз, — уже смеясь, сказала она. — Заполняйте вот это.

Он торопливо сел в углу за столик, принялся писать. С непривычки у него занемела рука.

Когда все было кончено, девушка пробежала глазами бумаги и ушла в соседний кабинет. Через десять минут Алмаз получил трудовую книжку, направление в общежитие, а в паспорте поставили печать: «Принят на работу…» Печать была чуть смазана, с тремя хвостиками сбоку, и именно из-за них поверил Алмаз, что все это не сон. Алмаз простился с девушкой, побежал в общежитие.

Он получил постель, заправил кровать, умылся под краном без мыла (к чужому не мог прикоснуться), утер лицо — и на улицу, искать автобус номер 2 или 23.

Автобус появился мгновенно, полупустой (все на работе). Алмаз сел у окна и поехал на РИЗ (он узнал, что РИЗ — это ремонтно-инструментальный завод). Солнце пекло ему голову. Он постеснялся взять шляпу с собой, увидев, что никто их здесь не носит.

Алмаз ликовал. Он ехал на работу. На работу ехал, на работу, а не куда-нибудь. Блаженно жмурясь на солнце, он придумывал всякие знаки различия для рабочих: можно золотые значки ввести, для строителей — маленький мастерок, с ноготь, на груди; для экскаваторщиков — золотой ковшик; для шоферов — золотая баранка. И еще. Если на работу едешь — желтая повязка на рукаве, а если с работы — синяя. Сразу бы видны были бездельники. Конечно, начались бы подделки… но можно на обратной стороне ставить штамп предприятия.

Автобус выехал из Красных Кораблей, мелькнули старые деревянные домишки с горшками на плетнях, пополз рыжий луг с автобусами — Алмаз узнал автостанцию… Ах, рюкзак с бабушкиными пирогами! Надо еще и тебя найти!

Бетонная дорога выскочила в поле, потом пошла по кругу, потом нырнула под толстенные трубы, изогнутые над автострадой буквой П, и бросилась через грязную низкую рожь прямо на солнце. Кое-где среди колосьев торчали какие-то колеса, обломки черных рычагов, груды белого кирпича… А слева от дороги рылись в грунте ослепительно рыжие бульдозеры, крутились жгуче-красные маленькие тракторишки. Один из пассажиров басил:

— Во, во, японский… Во, оранжевый — из Америки… два года гаррянтии! Даже отвертку не прислали! Сломается — заменят целиком! Два года даже не заглядывай, гаррянтия!..

Алмазу стало интересно, какие машины идут навстречу. Он загибал пальцы. Машины летели сплошным потоком, везли гравий, кирпич, глину, длинные металлические рамы, прошла «вышка» для ремонта электролиний, везли бетонные блоки, бензин, прошел автобус, микроавтобус «Нисса», везли толь, питьевую воду, прошла «Вахта», везли бетон, рамы, прогремел пустой КрАЗ, провезли стрелу крана… Перед глазами рябило.

Бетонка еще раз пронеслась по кругу, разделилась снова на три или четыре русла и кинулась влево — и впереди замаячил Новый город, Белые Корабли. Его вчера издали видел Алмаз, но и сейчас не успел разглядеть: дорога повернула в открытое поле — и наконец вдали заголубели во весь горизонт железные боры Каваза…

— Вон там литейный будет завод… — говорили люди. — Там — завод двигателей… А вот — РИЗ.

— Мне же на РИЗ, — громко и с удовольствием сказал Алмаз и пошел пробираться к дверям.

Он спрыгнул из автобуса на желто-красную глинистую дорогу. Внизу, под этой насыпной дамбой, тянулись корпуса РИЗа, похожие на стеклянные парники. А поблизости стояли вагончики, такие же разноцветные, как отделы кадров в Красных Кораблях. Алмаз побродил вокруг них и нашел красный плакатик: «Строители СМУ-6! Перевыполним план на 100 %!»

— Где найти Белокурова? — спросил Алмаз у девушки в новеньком комбинезоне. — Это бригадир, бригадир!

— На РИЗе, где же еще, — ответила она, с удивлением глядя на его широкие брюки.

Алмаз быстро зашагал к стене завода, в проломы и двери которой втекали и вытекали толпы. «Как презрительно она на меня посмотрела! Через губу, как через балкон! Наверное, городская. Может быть, из Москвы. Ничего, и мне выдадут спецовку! Посмотрим!» Он принял, как ему показалось, злое выражение лица и поклялся с этой минуты ни с одной девушкой не разговаривать.