Красная луна

Он посмотрел на упавшее рядом дерево, и говорить ничего не понадобилось.

Я снова перевела взгляд на него. Я просто поверить не могла, что кто-то такое сделал. Откуда они вообще узнали, что я пойду в лес?

— Деревья иногда падают. Даже здоровые.

— Не в этом случае, — возразил Бен и направился к нему.

Я последовала за ним, и он протянул мне руку, чтобы помочь. Я посмотрела на руку, потом на Бена.

Мы с ним целовались, меня тянуло к нему, но дело было не только в этом.

В доверии.

Я снова взяла его за руку. Кожа у него была теплой, ладони жесткими, как будто он много работал с деревом.

Или бегал по лесу, как волк.

Он подвел меня к нижней части ствола, но объяснять ему ничего не пришлось. Я сама увидела. Кто-то подрубил дерево. Убил и так и оставил, чтобы оно упало.

Я провела рукой по грубо обрубленному пню, заметив аккуратные кольца и свободное пространство для будущих колец. Такие деревья растут медленно. Оно могло жить еще много-много лет. Может, даже несколько веков. А теперь его не стало.

— Почему это произошло? — прошептала я.

— Его срубили почти полностью, оно готово было упасть, — объяснил Бен. — Достаточно было, чтобы кто-то просто прошел мимо. Кому было известно, что ты сюда пойдешь?

— Никому.

— Уверена?

— Да, уверена. Я точно помню, что никого не предупреждала.

Бен закрыл глаза:

— Но… Тот, кто это сделал, знает тебя. Кто-то знал, что ты туда пойдешь, потому что тебе это необходимо.

— Городская администрация проголосовала за снос дома, и я хотела увидеть его, прежде чем они это сделают. Они, наверное, могли бы об этом догадаться. — Я посмотрела в сторону дома, он был уже очень близко, и я сделала шаг в его сторону, но Бен дотронулся до моей руки.

— Тебе туда нельзя, — сказал он. — Если кто-то срезал дерево, чтобы убить тебя, наверняка тебя и в родительском доме что-нибудь поджидает. Риск слишком велик.

— Нет.

— Да, — возразил он уже мягче. — Кто именно из жителей города хочет, чтобы дома не стало? Если мы узнаем это, может, и узнаем, кто убил твоих родителей.

Я замерла, уставившись на него:

— Мы?

— Эйвери, — сказал он, и мое имя в его устах звучало для меня как музыка.

Я услышала в его голосе желание и задрожала. Не от холода. Не от страха.

От мысли о том, что мы могли бы быть вместе.

Я качнулась в его сторону, а он резко вдохнул и взял меня за плечи. Прикосновение было легким, но я его чувствовала. Чувствовала его.

— Не надо, — с мукой в голосе прошептал Бен. — Надо… Кто знал про дом?

— Я уже сказала, что все, — ответила я, удивившись, что Бен не понимает, как быстро в Вудлейке распространяется информация, но потом вспомнила, что он переехал сюда недавно. Совсем недавно, но в глубине души мне казалось, что я знала его вечно. Я словно ждала его всю свою жизнь.

— Все знают?

— Городок-то маленький. Никаких секретов не утаишь, — пояснила я. — Почти никаких. И я пришла сюда, чтобы попасть домой. Так что я пойду.

Я сделала еще шаг по направлению к дому.

— Если ты это сделаешь, ты погибнешь, — вскрикнул Бен, хватая меня за руку. — Я чувствую, что в этом доме таится что-то плохое.

— Например?

— Что-то, что может тебе навредить. Хочет тебе навредить. Там… что-то есть.

— Но ты же этого не знаешь наверняка, — возразила я. — Ты просто чувствуешь, я правильно понимаю? Ты же можешь ошибаться, так? То есть там произошло нечто ужасное, но это не значит, что там все еще таится опасность.

— Ты права, — прошептал он и снова удивил меня, сказав нечто, чего я совсем не ждала.

Я ошеломленно уставилась на Бена, а он ненадолго закрыл глаза, потом снова открыл и посмотрел на меня.

— Просто я думал… был уверен, что моя семья в безопасности, — объяснил он. — Мы жили в очень похожем городе, только на севере, у канадской границы. Папа в молодости был членом стаи, но когда он встретил маму и родился я, то предпочел жизнь с семьей. Он сказал, что так безопаснее, и мы поселились в лесу впятером. Город, Литтл Фоллс, был рядом, мы иногда туда выбирались, но никто… никто про нас ничего не знал. Про то, кто мы такие. Папа этому очень радовался, а я никогда даже не интересовался почему. — Он шумно выдохнул. — А зря. Однажды ночью я вышел из дому, чтобы… сменить облик. И подумал о них. Подумал о маме, о папе, о сестренках и почувствовал, что все хорошо. А когда я вернулся на следующее утро, они были мертвы. Их тоже убили.

— Убили?

— Да, — ответил он, и в его голосе послышалась боль. — Есть такие люди, Охотники, которые считают все непонятное и отличное от них злом. Так вот, они нас выследили и… нашли. Мы жили уединенно, впятером, но это никакой роли не играло, Охотникам было на это плевать. Им как-то удалось разыскать мою семью и вырезать всех, даже младших сестер. Убили всех, Эйвери, хотя мы никому ничего плохого не сделали. Ни разу.

— И ты переехал сюда, к Луису, — прошептала я, и он кивнул.

— Кроме него, папа ни с кем из родственников контакт не поддерживал. Охотники… Папа их опасался. Я думал, что эти опасения чрезмерны, но я ошибался. Сильно ошибался.

— Мне очень жаль, — сказала я и дотронулась до его плеча.