Красная луна

Коричневая собачка обернулась и недоумённо покосилась на Грозу:

— В чём дело, Гроза? Я должна сменить Дейзи в патруле.

— Я тебя долго не задержу, — сглотнула Гроза. — Дело в том… мне нужно поговорить с тобой. О плохой собаке.

— О плохой собаке? Почему ты хочешь поговорить об этом со мной?

— Я уверена, что предательница снова попытается нанести нам удар. Думать об этом ужасно, но необходимо. Я в этом уверена Мы должны быть готовы к новым козням, — облизала челюсти Гроза. — И я пытаюсь выяснить, какие собаки не могли их чинить. Это легче установить, чем гадать, кто из собак на такое способен.

— И что ты думаешь, Гроза? — поинтересовалась Ветерок. Она присела на задние лапы и с любопытством наклонила голову.

— Я думаю, мы можем полностью снять подозрения с собак, которые пострадали… с Хромого, Луны, Беллы и… Шёпота. Да, он вообще вне обсуждения, — при упоминании о бедном псе Грозу кольнула печаль. Да так сильно, что собака вздрогнула. Но она собралась с духом и продолжила: — Я помню, что ты была с щенками, когда злоумышленница залила лагерь кроличьей кровью. Но проблема в том, что это могла сделать любая другая собака.

Ветерок задрожала.

— О, Небесные Псы! — тихо прошептала она. — Я не могу даже думать об этом.

— Но думать об этом нужно, — твёрдо выговорила Гроза. — Я знаю, что ты наблюдала за лагерем, пока присматривала за малышами. Поэтому я… я хочу у тебя ещё раз уточнить: ты точно не заметила ничего необычного?

— Необычного в каком смысле? — выгнула вперёд уши озадаченная Ветерок.

— В том-то и беда, что я не знаю, — воскликнула в расстройстве Гроза. — Ну, что-нибудь странное. Может, какая-то собака находилась не там, где ей следовало быть… Что-нибудь, что могло показаться тебе тогда естественным, а сейчас, по прошествии времени… не совсем нормальным. Не типичным для жизни лагеря.

— Ох, я, кажется, поняла, к чему ты клонишь, — глаза Ветерок сосредоточенно сузились. — Честно, Гроза? Мне ничего не приходит на ум. Я ничего не заметила. И в поведении собак тоже. Никто из них не повёл себя странно… Не так, как всегда…

— Ладно, — вздохнула Гроза. — Отсутствие результата — тоже результат. Извини, что отвлекла. Но мне надо было расспросить тебя и предостеречь.

— Конечно, надо, — согласилась Ветерок. — И я буду теперь втройне наблюдательней, обещаю тебе. Нам всем сейчас нужно держать ухо востро. А если я замечу что-то подозрительное, я сразу же дам тебе знать.

Кивнув, Гроза вдруг ощутила жуткую, невыносимую усталость.

— Спасибо, Ветерок, — промямлила она.

— Всё в порядке, Гроза, — Ветерок ласково ткнулась носиком в шею Грозы и лизнула её в ухо. — А почему ты не идёшь в своё логово? У тебя был трудный день. Может, после ночного сна и мысли новые в голову придут? Не зря говорят: утро вечера мудренее.

— Ты, пожалуй, права, — потёрлась носом о носик собачки Гроза. — Спокойной ночи. И спасибо тебе.

Ветерок скрылась за деревьями, а Гроза побрела к своему логову. Её лапы разболелись от усталости, и собака тяжело опустилась на подстилку. Она думала, что заснёт моментально, но сон убегал от неё, как вертлявая шустрая белка.

Тайна плохой собаки будоражила разум. Тревожные мысли царапали и разъедали сознание, не давали глазам закрыться. Гроза ворочалась, ёрзала, передвигала подстилку, пыталась устроиться поудобнее. Но ей всё равно не удавалось погрузиться в блаженное забытьё.

А что, если Стае вредит не одна собака? — продолжала терзаться Гроза, даже плотно зажмурив веки. — Что, если предателей несколько?

Мог ли оказаться предателем кто-то из её самых близких друзей?

Снова открыв глаза, Гроза огорчённо уставилась на обнажённые корни, проткнувшие стенку логова. Дейзи была такой добродушной, ласковой и храброй собачкой. И она была маленькая… Хотя величина не имела особого значения. Собаке достаточно быть ловкой и прыткой, чтобы застигнуть врага врасплох…

Микки был крупным псом. Но его отличал такой кроткий нрав, что заподозрить в нём преступника было ещё труднее, чем в Дейзи. Кусака или Бруно? Кусака была резвой и хитрой собакой, а Бруно достаточно свиреп и силён для того, чтобы побороть многих из своих сородичей. Но, несмотря на все её разногласия с ними, Грозе не верилось в то, чтобы эти собаки могли причинить урон Стае.

А меньше всего роль злодейки подходила Солнышко. Она была маленькой, хотя, как и в случае с Дейзи, это было не главное. Зубки у Солнышко были острые… Что за чушь! Разум Грозы воспротивился гнусному предположению. Солнышко всегда была довольна своим положением в Стае. Роль Омеги не смущала и не обижала её. Она всегда выглядела счастливой — как будто нашла истинный смысл своей жизни.

Но что, если этой собачке всё-таки надоел её низкий ранг? И в ней вскипело негодование, которое она очень тщательно скрывала? Может быть, внутри Омеги всё бунтовало против такой несправедливости? Разве приятно каждый вечер доедать остатки добычи последней?

Мучительные размышления окончательно разогнали сон. Нетвёрдой походкой Гроза выскользнула из логова и, как в тумане, пошагала к границе лагеря.