Красная маска

— Не похоже на то. Бедняжка, стоишь на холоде, и никто не согреет… — я медленно обернулась вокруг своей оси. Конец рабочего дня, всё вокруг полно людьми и машинами. Стараясь не разглядывать пейзаж демонстративно, я присела, якобы подтянуть сапог. На свою беду, я поехала сюда на троллейбусе, а не на метро, поэтому меня можно было отследить и на колесах, и пешком. Сквозь ноги людского потока мне показалось, что я вижу машину ДонУна. У него была выделяющаяся дорогая тачка, поэтому спутать был маленький шанс. Она стояла далеко, номеров не различить, но окна чернющие, за ними ничегошеньки не видно. — Чего ты хочешь от ЁнГука? Попытать его, как остальных?

— Да, остановишь меня?

— Зачем? Развлекайся. — по тону было слышно, что он широко улыбается.

— Тебе не жалко того, кто… как бы это назвать… твой соратник, что ли.

— Мне никого не жалко. Это чувство мне не привили с колыбели.

— Трудное детство? Плохие родители? — хмыкнула я.

— О, польщен, ты заинтересовалась моей биографией? Я бы с удовольствием поболтал с тобой об этом, но, давай предположим такой неожиданный поворот: я — это и есть ЁнГук. А потому откланиваюсь и, здравствуй!

Ничего не понимая, я услышала короткие гудки и, повернувшись ко входу прокуратуры, открыла рот. Бан ЁнГук открыл дверь и выходил. Я в конец потеряла остатки логического мышления. Откуда Красная маска знал, что он сейчас выйдет, если я снаружи, и он видит меня, а ЁнГук был внутри, и его он тоже видел. Моя крыша потихоньку съезжала, но я хваталась за неё и держала. Я была разумным существом. Похоже, правда, сын прокурора подумал иначе, когда увидел меня, спускаясь по лестнице и закрывая лицо воротником от поднявшегося холодного ветра. За ним по пятам следовал здоровенный телохранитель. Ух, ты!

— Эй, ублюдок! — смело крикнула я. — А что если я готова с тобой переспать за имя?

— А, опять ты. — он подошел ко мне, разглядывая меня грязно и откровенно. Охранник не отставал. Я видела вчера, какой он прекрасный актер и как переключается. Мог ли он и голос менять?

— Да, я. Ты сказал, что тебе на всё ровно, но если я раздвину ноги, то получу желаемое. Я согласна на эту сделку. — парень оценивающе посмотрел мне в глаза. — А что за глыба сзади тебя?

— Тебя держать будет. — засмеялся ЁнГук. Я сглотнула слюну. — А ты думала, сын главного прокурора будет шастать по улицам один одинешенек? Знаешь, сколько раз моего папашу шантажировали моим похищением и угрожали?

— Так что, по рукам? — не сдавалась я.

— А тебе не терпится, я погляжу. — молодой человек прищурился и развернулся спиной к ветру, чтобы он не свистал в глаза. — Между ног загорелось?

— Не суди по себе!

— Что ж, — ЁнГук развязно засмеялся и, взяв меня за плечи, развернул и указал вперед. — видишь гостиницу вон там? Идем прямо сейчас, или никогда.

Посмотрев на высокий фасад гостиницы, находившейся через перекресток, я дала себе внутреннего пинка и, отчаявшись на смертельный номер, кивнула.

— Идем! — у меня и так были сомнения на счет этого парня, но теперь, когда Красная маска зачем-то стал ещё косить и под него… или это ЁнГук косит под кого-то, кем не является?

Протянув паспорт, молодой человек быстро снял номер, расплатившись. Я гадала, может он меня пристрелить, в конце концов, или нет? Если он агент секретной службы, то нет. И если Красная маска, то нет. Почему-то я верила в то, что эта скотина хочет ещё долго забавляться. Убить для него слишком примитивно. А то, что ЁнГук один из рядовых черных масок уже казалось мне невозможным. Слишком он… не такой. Не Шивон, ХиЧоль или ТэЯн, которые просто бандиты до самых корней. А этот неведомый, непредсказуемый. Уровнем выше обычного нарушителя закона.

ЁнГук отпер дверь и, пропустив меня вперед, тут же отдал знакомую команду:

— Раздевайся! — я знала, на что шла. К стриптизу я была готова. Телохранитель, к счастью, остался снаружи.

Надев с утра бельё посимпатичнее — естественное стремление девушки показать себя с лучшей стороны в любой ситуации, ничего более — я разоблачилась и передала ему стопку одежды.

— Чулки тоже, — опустил он палец, как на выключателе, указывая на ноги. На его губах едва появилась улыбка, которую он тут же замял. Она была такая по-странному человеческая, как смотрят на близкого друга или родственника, застукав за безобидным баловством.

Завершив пирамиду чулками и сумочкой, в которой я услышала начавший звонить телефон, ЁнГук открыл дверь и вручил её стражу.

— Оружия у неё нет, но подержи, на всякий случай. — я не стала просить дать мне поднять трубку. Потом перезвоню. Парень снова закрылся и, подойдя ко мне, взял за руку и отвел подальше от входа. Дальше всего от него была кровать. Мы встали возле неё. — И почему я не сомневался, что тебя опять принесет нелегкая?

Он вернулся к тому тону, который означал, что он позиционирует себя служителем добра. Я расслабилась. Кем бы он ни был, сейчас он вроде как на моей стороне.