Красная Орхидея

— Да уж. Его сбросили в наполовину выкопанную могилу.

Анна содрогнулась:

— Да, трудно подавить эмоции, когда дело касается ребенка.

— То, что сам чувствуешь, — уже второстепенно. Его бедная мать испытала сильнейший шок. Она не могла говорить, только сидела там с расширенными глазами, и слезы лились по лицу. «Спросите у нее, что она чувствует!» — велит мне редактор по мобильнику. А передо мной — трагедия этих людей. И им не надо объяснять, что они чувствуют, это и без того видно!

Он отломил кусок хлеба, намазал маслом и сразу весь запихал в рот, так что несколько минут не мог говорить.

— Ну а как твое дело продвигается?

— Медленно. Вот как раз хотела кое о чем с тобой посоветоваться. Как бы мне отследить газетное объявление, размещенное девять месяцев назад?

— Объявление о чем?

— О найме на работу, с выездами за рубеж.

Дик взъерошил волосы:

— А в какой газете?

— Не знаю.

— Тогда это будет непросто. Тысячи газет публикуют объявления о найме: «Таймс», «Тайм-аут», «Ивнинг стандард». У всех них есть компьютеры, но если это все, что тебе известно, у кого-то это займет столько… — Он завершил фразу гримасой, поднося мобильник к уху. — Может, ты еще что-то знаешь?

— Думаю, давал его мужчина.

Дик широко улыбнулся:

— Ты знаешь точную дату?

— Это должно быть в середине мая прошлого года.

Он оглядел зал:

— Это все равно что искать иголку в стоге сена. Это что, так важно?

Помявшись, Анна пожала плечами:

— Это может быть зацепкой. Хотя может и не быть.

— Зацепкой к чему?

Она снова замялась, не желая слишком много выбалтывать. По сути, ей вообще не следовало бы об этом говорить.

— Ну, так мне было сказано. Это, наверно, ничего не значит.

Он допил вино.

— Это значит, что ты не хочешь мне об этом говорить, — сказал он беззлобно.

— Да, — улыбнулась она.

— Видишь ли, Анна, у нас с тобой дружеский ужин. Я пришел сюда не для того, чтобы выпытывать у тебя какую-либо информацию. Я знаю, это было бы неэтично, правда? И все же можешь не беспокоиться. То, что вы мне сообщите, мадам, не будет использовано против вас.

Анна улыбнулась. Между тем официант вновь наполнил их бокалы. И опять Дик отпил лишь половину.

— Надеюсь, вы больше не получали анонимных писем? — спросила она.

— Нет, а твой босс — Ленгтон, кажется, — выдал нам указание: если что-нибудь такое получим, чтобы сразу топали к нему. Думаешь, то письмецо ко мне было от убийцы?

— Возможно.

— Господи, сколько придурков вокруг! Давай-ка лучше сменим тему. Расскажи мне о себе.

Анна глотнула вина:

— Я детектив-инспектор, и меня могут включить в любую следственную бригаду, где требуется офицер с моими уникальными способностями. Шутка! На самом деле я еще очень зеленый специалист.

— В самом деле? — Его голубые глаза удивленно и вместе с тем изучающе уставились на нее. — Ну а ты замужем?

— Бог с тобой, нет! Иначе я ни за что не согласилась бы с тобой поужинать.

— Но у тебя кто-то есть?

— Нет, сейчас никого. А ты как?

— Я? Теперь в разводе. Мы порвали около года назад. Она живет в Испании с тренером по карате. Как ни странно, я же их и познакомил.

— У вас есть дети?

— У нее был попугай, но тот сейчас у ее матери.

В этот момент появился официант с закусками. Дик успел немного поостыть, и теперь в его обществе Анне стало уютно. Он оказался очень открытым и остроумным человеком и насмешил ее, рассказывая о своих первых шагах на журналистском поприще. К тому времени, как принесли основные блюда, они болтали обо всем на свете. Наконец договорились до того, что выяснили, сколь различны у них взаимоотношения с отцами. Дик в своей семье оказался паршивой овцой. Отец у него был врач и писатель, мама — известный лингвист. Они хотели, чтобы Дик пошел по стопам отца, но он бросил университет и ударился в журналистику. Между прочим, старшая сестра его — врач высокой квалификации. Упомянув о ней, Дик вдруг вернулся к делу Луизы Пеннел:

— А ты не думаешь, что ваш убийца имеет медицинскую подготовку? Знаю, нам запретили освещать в прессе кровавые подробности, да не много-то нам об этом и сообщали. Но я заглянул в Интернет разузнать об убийстве Элизабет Шорт. Крышу сносит! Особенно шокирует то, что этого гада так и не поймали.

Анна вся напряглась, внезапно занервничав. Она не ответила, лишь слегка пожала плечами.

Он покрутил ножку бокала в пальцах.

— Так вот, если убийство Луизы Пеннел идентично тому, лос-анджелесскому, — от этой мысли волосы встают дыбом. Разделать так тело мог лишь кто-то с немалым опытом хирурга или, по крайней мере, с хорошей медицинской подготовкой. Не так-то просто взять кого-то и разрезать пополам, да еще и дренировать кровь! Впрочем, к моей сестре это не относится.

Анна хотела было повторить, что вовсе не намерена обсуждать это дело, как в ресторан вошел старший детектив-инспектор Ленгтон собственной персоной в сопровождении профессора Марш. Конечно, это было не такое уж невероятное совпадение, поскольку Джеймс жил неподалеку, но Анна вспыхнула. Она смотрела, как он оживленно беседует с Эшлин, в то время как метрдотель ведет их к столику как раз напротив той ниши, где устроились Анна с Рейнольдсом.