Читаем Красная Пашечка полностью

<p><image l:href="#i_002.png"/></p><empty-line></empty-line><p>АЛЕКСАНДР ИВАНОВ</p><empty-line></empty-line><p>КРАСНАЯ ПАШЕЧКА</p><p>Пародии, эпиграммы</p><empty-line></empty-line><p><image l:href="#i_003.png"/></p>*

Рисунки Ю. ЧЕРЕПАНОВА

© Издательство «Правда».

Библиотека Крокодила, 1978

Дружеский шарж Н. ЛИСОГОРСКОГО

Александр ИВАНОВ

Не желчный, не злой по природе,

Не ястреб совсем, не орел,

Среди эпиграмм и пародий

Я странную радость обрел.

Видал я, как водится, виды

И все же сатиру люблю!

Увы, не рубля, а обиды

Писателей наших коплю.

А может, все бросить?

И сдаться? Достаточно нагородил…

Но вроде бы поздно меняться

И вроде бы рано сдаваться.

И вот за возможность издаться

Спасибо тебе, «Крокодил»!

<p>ЧЕРНАЯ СТАЯ</p><p>(Аркадий Адамов)</p><empty-line></empty-line><p><image l:href="#i_005.png"/></p><empty-line></empty-line>

Сергей Коршунов пришел в управление, как всегда, ровно в девять.

Вчера он опять вернулся домой поздно и Лену не видел. Да и не мог видеть. Она как ушла неделю назад на работу, так с тех пор ее и нет. Актрисой тоже быть нелегко. Днем и вечером спектакли, ночью — репетиции.

Коршунов с Наслаждением закурил и с удовольствием сплюнул. «Скажу, чтобы пепельницу принесли», — решил он.

Через пять минут должен зайти Лобанов. Милый Саша! Сколько они знакомы? Лет пятнадцать, не меньше. Познакомились в юности на деле «пестрых». Хорошее было дело! Старого бандита Григорьева брали, страшный был человек… Сейчас он ему пишет из колонии. Надо ответить, поддержать старика морально. Все-таки девяносто два…

Позвонил Гаранин. Костя теперь начальство! Спрашивает, как дела. Как говорит их уборщица: «Ловить вам не переловить». Кстати, надо спросить, как ее внук. Как температура, был ли стул.

Лобанова что-то нет. Ниточка, за которую они держатся, ведет далеко… На самом конце ее опасные люди. Очень опасные! Но их необходимо задержать. Задержать и не отпускать, пока не расколются.

Коршунов потушил сигарету, и закурил новую. «В НТО надо зайти, — решил он, — к Остапу Вениаминовичу». Совпадают ли отпечатки с теми, что нашли около трупа? Ведь убитый оказался совсем не тем, за кого себя выдавал. И убил его, видимо, не тот, за которым они шли по пятам ужи три года. И откуда там чемодан оказался? «Это был не мой чемодан», — сказала Тамара. Почему Тамара позвонила Нине, а не наоборот? Почему Зина, вместо того чтобы идти к Алику, легла спать прямо в ресторане? Подозрительно… Галя теперь убита, а Веру повесили на доске почета. Зоя, конечно, здесь ни при чем… Да, теперь это очевидно. И вот что характерно: чем дальше они расследуют это дело, тем меньше в нем понимают…

«Загадка, — сказал сам себе Коршунов и сам себе ответил: — Еще какая!»

Коршунов улыбнулся, тепло вспомнив честных людей, которые так помогают им в их нелегкой работе. Коршунов вспомнил о преступном мире, о котором не забывал никогда, и крепко, до боли сжал зубы. «Всех переловим! — жестко подумал он. — Дайте только срок!»

Как говорил боцман Надирайло с «Рыгающего»: «Поспешишь — зверей насмешишь». Старый боцман всегда говорил метко и остроумно.

Но вот зазвонил телефон, кабинет наполнился сотрудниками и сотрудницами…..

Пора было начинать операцию.

<p>ЯДРО ОГРЕХА</p><p>(Лев Аннинский)</p>

Я часто думаю о том, что случилось бы. начни. Лев Толстой свой роман с такой фразы:. «Все смещалось в доме Аннинских»?

Так вот. Не ищите в моей книге того, чего в ней нет.

Это необходимое замечание. Хотя я и не намерен перечислять, чего НЕТ в моей книге. Это не входит в мою задачу и заняло бы слишком много времени.

Задача вдумчивого читателя — найти то, что в этой книге ЕСТЬ. А это очень нелегко.

…Рассмотрим некоторые произведения нашей поэзии, прозы, а заодно и драматургии. Что мы увидим?

Мы увидим властно-стальные линии сюжетов, врезающиеся в аморфные тела псевдоноваций, которые по рецепту адептов бесстильно-массовидных абстракций выдаются за аксессуары полифонических, раздробленно-обессиленных, и орнаментально-додекакофонических категорий, но и те представляют собой лишь одну грань пунктнрно-экспроприативной субстанции, опирающейся на высшую зеркально-хаотическую альтернативу, создающую всепобеждающе-расслабленный, понятийно-эллипсообразный, интуитивно-сдублированный, расплавленно-конкретизированный и неповторимо-интерпретированный антураж.

Так что же представляется мне основным в развитии литературного процесса?

Лабардан-с и эпатаж!

<p>СМЕШЕНЬЕ И СПЛЕТЕНЬЕ</p><empty-line></empty-line>

Надел пальто, шапка и перчатки в руке, на улицу вышел, был сильный мороз. Гляжу, поднимается передо мною плакат…

(Михаил Анчдров)
Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека «Крокодила»

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное