Красная пелена

Как только окажешься в Бельгии, садись на поезд до Брюсселя, а уж там пересядешь на другой и на нем доедешь до Фландрии. Выйдешь в ближайшем к голландской границе городе. Я знала, как он называется, да вот забыла… Походишь по городу, пока не найдешь указатели, в какой стороне Голландия. Вот по этим указателям и иди. Полтора часа – и ты в другой стране. Там опять можешь сесть на поезд. Имей в виду, в Бельгии и в Голландии на приезжих вроде нас почти не обращают внимания. Там тебе ничего особенно не грозит.

Она убрала со стола и предложила мне чаю. Я охотно согласился.

– Раз уж сегодня такой удачный день, – сказала она, – я заведу тебе хорошую музыку. Она называется «андалус», а поет поэт по имени Бензарга. Он давно умер… Очень я люблю одну его песню. Называется «Рашда». Вот, послушай…

Песня проняла меня до самых печенок. Мне вспомнилась вся моя жизнь, проведенная в Оране, вспомнились те вечера, когда мы с друзьями сидели за чаем и тоже слушали музыку. Самые старшие у нас курили опиум, но никогда не предлагали младшим последовать их примеру – опиум стоил слишком дорого.

Из глубин памяти всплыло еще одно воспоминание. Прошлым летом мой двоюродный брат женился, и они с отцом под влиянием близких захотели пригласить на свадьбу группу, исполняющую музыку в стиле рай.

Отец жениха зашел к моему деду. Они пили чай, и мой дядя, тщательно подбирая слова, стал делиться своими планами насчет музыкального сопровождения будущей церемонии, особо подчеркивая, что приглашение группы обойдется совсем недорого, и даже назвал имя исполнителя песен в стиле рай, известное каждому жителю Орана. Кстати, должен заметить, что, если верить его поклонникам, своей шумной славой он был обязан скандальным выступлениям в местных кабаре.

Я своими глазами видел, как напряглось лицо деда. Он строго посмотрел на сына и внука и сказал:

– Не понимаю, как вам может нравиться эта вульгарная музыка! Она не только безвкусная, она еще и аморальная!

Отец с сыном опустили головы. Уж они-то хорошо изучили характер моего деда! И теперь молча ждали его приговора.

Я в данном случае был согласен с дедом. На мой взгляд, музыка рай ввергает человека в отчаяние, будит в нем какие-то звериные инстинкты. Стоит пройтись по центральным улицам Орана, на которых полно баров, специализирующихся на двух вещах: алкоголе и музыке рай. Люди ходят в них с единственной целью – напиться до бесчувствия. И музыка рай тому способствует. Я уж не говорю про тексты песен – это чистая порнография!

– Ступайте к Шейху Эль-Тлемсани, – сказал дед. – Он – великий исполнитель музыки андалус.

Чуть помолчав, он добавил:

– Только та музыка, что трогает сердце, делает нас лучше. Такая музыка полна не только любви, но и уважения к другим людям.

Он подлил себе чаю, сделал пару глотков и продолжил:

– В новом городе каждый год проходит традиционный праздник. Съездите в Бешар или в Эссаурию, послушайте музыку гнауа, и вы поймете, чем она отличается. Многие из этих песен вселяют в нашу душу радость, заставляют ноги пуститься в пляс. Но есть и такие, в которых дышит настоящая мудрость…

С проигрывателя лилась музыка, погружая нас с Аишей в недалекое прошлое, будя воспоминания о семье и близких. Я видел, как в глазах хозяйки дома печаль сменялась радостью и наоборот… Впрочем, не исключено, что я приписывал ей чувства, во власти которых находился сам.

Я простился с Аишей, пообещав, что до отъезда еще обязательно зайду с ней повидаться.

В субботу, последовав ее советам, я пустился в путь. Как она и предрекала, никаких проблем на границе у меня не возникло. Поздним субботним вечером на пунктах таможенной проверки не было ни одного служащего и мною никто не заинтересовался. Единственным затруднением стало отсутствие четких указателей, из-за чего я прошагал много лишних километров, без конца сбиваясь с дороги. Но решимость придавала мне сил. Ничто – ни страх, ни физическая усталость – не могло заставить меня повернуть обратно.

Наконец я достиг цели своего путешествия.

Роттердам показался мне городом из черно-белого кино. Он весь – здания, деревья, даже люди – утопал в какой-то серой дымке. Наверное, такое ощущение складывалось из-за низкого, затянутого тяжелыми тучами неба.

Несмотря ни на что, прохожие выглядели вполне здоровыми и веселыми. Какой разительный контраст с моим родным Ораном! У нас, стоит наступить первым зимним дням, все жители как будто съеживаются; кажется, будто из них вытекает жизнь. Неужели, подумалось мне, жители Средиземноморья подсажены на солнце как на наркотик?

Неподалеку от вокзала я заметил молодого североафриканца. Он стоял, опустив на землю большой дешевый чемодан. Я приблизился к нему, вежливо поздоровался, и он ответил на мое приветствие.

– Вы, случайно, не знаете, где это? – спросил я, протягивая ему бумажку с адресом.

Он объяснил мне, что указанная улица находится на городской окраине, и посоветовал сесть на трамвай, даже показал, где ближайшая остановка. А потом вдруг спросил:

– Ты сам-то откуда? Работа не нужна?