Красная перчатка

— Во имя короля! Господин комендант, я пришел к вам, повинуясь королевскому ордонансу. У меня есть важные сведения о местонахождении моей бывшей сеньоры Жанны-Луизы де Бельвиль де Клиссон. — Слово «бывшей» он произнес с нажимом.

На де Бриссака словно вылили бочонок холодной воды. Он вздрогнул и вытаращил на де Гито глаза, словно увидел привидение. А затем, опустив меч, приказал стражникам:

— Покиньте кабинет! Все нормально. Будьте наготове!

Дождавшись, пока за стражниками закроется дверь, де Гито произнес:

— Но прежде я хочу гарантий.

— Каких именно? — полюбопытствовал де Бриссак. Он уже совершенно успокоился и рассматривал гостя с любопытством солдата, готового раздавить вошь, найденную в собственном белье.

— Вознаграждение я хочу получить до того, как укажу бухту, где обычно находится флот сеньоры Жанны, — ответил де Гито, дерзко глядя прямо в глаза шевалье.

Де Бриссак вдруг расхохотался. Насмеявшись вдоволь, он сказал:

— Да вы дурак, мсье! Вас сейчас арестуют, и на допросе вы расскажете мне все за милую душу. У меня, знаете ли, есть большой мастер развязывать языки даже большим упрямцам.

— Ну, во-первых, я не очень разговорчивый и хорошо переношу боль. А во-вторых, арестовать меня не так-то просто.

— Да что вы говорите? Может, попробуем?

— Я бы вам не советовал это делать.

— Почему?

— Потому что, прежде чем меня убьют, я успею прикончить и этих ваших олухов, — де Гито кивнул на дверь, — и вас, шевалье.

— Извольте просветить: чем вы намереваетесь с нами расправиться? — Де Бриссак осклабился. — Уж не этим ли маленьким ножиком, что висит у вас возле пояса?

— У меня есть другое оружие, более серьезное, — ответил де Гито.

Не успел де Бриссак и глазом моргнуть, как в руках шевалье появился длинный и острый кинжал, который мигом оказался возле горла коменданта порта. Как де Гито ухитрился спрятать оружие в своей одежде, выяснять было недосуг.

— Все, все, шевалье, извините, я пошутил! — торопливо произнес де Бриссак. — Предлагаю обсудить ваше предложение в мирной обстановке. — Он не был трусом, но как человек бывалый сразу понял, что де Гито настроен решительно.

— Согласен, — ответил де Гито. — Рыцарь забрал меч коменданта, а свой кинжал вложил в ножны, спрятанные под одеждой. — Так оно будет спокойней, — сказал он, усаживаясь в кресло напротив стола де Бриссака. — Итак, вы согласны на мои условия?

Комендант порта отличался быстротой принимаемых решений. Иного варианта поймать бешеную ведьму из Клиссона у него просто не было.

— Да, — твердо ответил он.

— Когда я получу вознаграждение?

— Хоть сейчас. Но с одним условием…

— Каким условием? — насторожился де Гито.

— До выхода кораблей в плавание и до того момента, как ваша бывшая сеньора окажется в тюрьме, вас везде будут сопровождать мои люди.

— У меня нет возражений. Имеется лишь одно встречное пожелание.

— Внимательно слушаю… — взгляд де Бриссака посуровел: что еще удумал этот хитрый негодяй?

— Когда суда Его Величества выйдут в Ла-Манш для охоты на пиратов, мне хотелось бы быть на одном из них.

Де Бриссак расслабился, пристально посмотрел на де Гито и сказал:

— Похоже, у вас есть личные счеты к кому-то из своих бывших товарищей…

— Вы весьма проницательный человек, господин комендант. Именно так.

— Что ж, это даже лучше. Вас зачислят в отряд меченосцев, который усилит команды судов.

— Благодарю вас, господин комендант, — де Гито встал и церемонно поклонился.

Де Бриссак холодно кивнул в ответ и вызвал казначея…

Глава 20 Последний бой Жанны

Жан де Монфор бежал в марте 1345 года из Лувра, переодевшись торговцем. Как могло такое случиться, никто не имел понятия, кроме ростовщика Элиаса из Везеля. Тот точно знал, во сколько обошлась графу свобода и кто ему помог. После побега из заточения претендента на корону Бретани ростовщик стал в два раза богаче — Жанна Фландрская готова была отдать последний золотой, лишь бы ее любимый муженек смог продолжить борьбу.

Оказавшись на свободе, де Монфор отправился в Англию и получил там подкрепление. Вскоре он со своим наемным войском высадился в Бретани, где долго и безуспешно осаждал Кемпэ. В конечном итоге граф возвратился в Эннебон — там он и умер от полученной в боях раны. Жана де Монфора временно похоронили в аббатстве Сен-Круа де Кемперле, затем его останки были перенесены в часовню монастыря доминиканцев, расположенную в Буржнеф де Кемперле.

Бретань, разделенная на два лагеря, была опустошена постоянными стычками враждующих партий. Война истощила финансы и герцогства Бретани, и покровителей обоих претендентов. Исход борьбы оставался неясен. Несмотря на перемирие, продолжалась война засад и грабежей ограниченного масштаба, налетов на замки и деревни. Политическая география Бретани совсем запуталась: одна деревня стояла за де Монфора, вторая — за Шарля де Блуа, сосед дрался с соседом, брат с братом, все дворянские роды перессорились. Во многих уголках Бретани люди жили так, будто главного правителя у них вообще нет.