Красная перчатка

Снова начались военные действия, теперь уже против войска самозваного герцога Бретани, и в конечном итоге командующий французской армией Иоанн Нормандский, сын короля Филиппа IV, взял в плен графа де Монфора. Если бы Иоанн Нормандский предпринял хоть какое-то усилие, чтобы обеспечить своему отцу-королю власть над герцогством, и если бы дело сразу не переплелось с конфликтом между Валуа и Плантагенетом, вопрос Бретани был бы, несомненно, решен.

Однако наступала зима, содержать наемное войско оказалось чересчур накладно, и Иоанн Нормандский удовольствовался сделанным. Он полагал, что в Бретани все дело лишь в соперничестве личностей и что захват узурпатора в плен положит этому конец. Даже не дойдя до Ренна, Иоанн повернул обратно в Париж, гордясь тем, что везет пленника, чтобы посадить его под стражу в башню Лувра. Но в Рене осталась женщина, политические достоинства которой он недооценил: Жанна Фландрская, графиня де Монфор, выступила против Жанны де Пентьевр, жены графа Шарля де Блуа. Началась «война двух Жанн» и раскол Бретани усугубился.

Лагерь Шарля Блуаского, ссылавшегося на право Жанны де Пентьевр, привлекал тех, кому сильная королевская власть гарантировала минимум свободы от власти герцога. Это были бароны, епископы, аббаты, крестьяне из Восточной Бретани.

За Жанной Фландрской, сражавшейся за своего супруга, стояла Западная Бретань: экономическая мощь бретонских городов, не желавших, чтобы их интересы были принесены в жертву городов Франции, масса сельских нотаблей, деревенских землевладельцев и приходских священников, которых не беспокоил герцог, но постоянно раздражали королевские налоги, особенно «десятина». Это была партия англичан, ведь Жанна Фландрская знала, что ей одной не справиться.

Оставив Ренн на верного капитана Гильома де Кадудаля, она обосновалась в Эннебоне. Такой умный выбор позволил ей благодаря выходу к морю контролировать внешние связи. Летом 1342 года Жанна послала гонцов к английскому королю Эдуарду с настоятельной просьбой о помощи, которая дошла до Лондона почти в то же время, что и призыв гасконцев, враждебно настроенных против Валуа.

Эдуард III лично прибыл в Бретань, попытался взять Ренн и Нант, разорил Динан… Но английская армия теряла время и силы с противником, постоянно уходившим от решительного сражения. Приходилось забирать у вилланов и землевладельцев последнее, чтобы прокормиться, а грабя Бретань, англичане лишь увеличивали свою непопулярность, чем успешно пользовались сторонники графа Шарля Блуасского. В конечном итоге легатам папы римского Климента VI не составило особого труда добиться в Малетруа перемирия, заключенного 19 января 1343 года.

Англичане убрались на свой остров. Бретань все равно осталась в сфере интересов Эдуарда III. А всю знать Франции и Бретани пригласили на праздник по случаю свадьбы сына короля, Филиппа Орлеанского. Пропустить такое веселье бретонские дворяне, понятное дело, не могли и, предвкушая турниры, пиры и прочие радости бытия, отправились в Париж, нарядившись в самые красивые и дорогие одежды, взяв с собой лучшие доспехи и оружие.

Филипп оказался коварным и мстительным государем. По обвинению в предательстве, сговоре с англичанами и подготовке покушения на короля Франции бретонцы (и не только они) были в Париже арестованы и брошены в крепость Большой Шатле. Что касается Оливье де Клиссона, то его обвинили в предательстве за сдачу англичанам города Ванн.

Приглашение короля казалось искренним и вначале не преследовало никаких тайных целей. Но пока съезжались гости, он получил доказательство сговора де Клиссона и прочих рыцарей с королем английским. Улики предоставил граф Солсбери, отомстивший таким образом королю Эдуарду, совратившему его супругу. В эту официальную версию многие рыцари не верили и считали ее компроматом.

Узнав о коварном пленении дорогого супруга, Жанна едва не сошла с ума. Хорошо зная, что собой представляет Филипп Валуа, она не сомневалась, что королевский суд будет быстрым и безжалостным. Взять приступом Большой Шатле, конечно же, не имелось никакой возможности. А просьба о милости вряд ли подействует на короля Франции. Ведь еще его дед, Филипп IV Красивый, недрогнувшей рукой отправил на костер Жака де Моле — Великого магистра ордена тамплиеров. А отец, Филипп V Длинный, чтобы оставить трон за собой, оказался причастен к смерти наследника-младенца, рожденного вдовствующей королевой. Требовалось найти какие-то другие пути и средства, чтобы вызволить горячо любимого Оливье из темницы!

И тогда свои услуги, не сговариваясь, предложили Раймон де ля Шатр и жонглер Франсуа. Жанна собрала нужную сумму — для этого ей пришлось опустошить казну и де Клиссонов и де Бельвилей, да еще взять взаймы у еврея-ростовщика Элиаса из Везеля — и храбрецы отправились в Париж. Если Франсуа надеялся на свои связи среди обитателей парижского «дна», то де ля Шатр предпочитал довериться верным товарищам, вместе с которыми ему пришлось в свое время повоевать. Именно сейчас он и направлялся на встречу с одним из них возле «Камня святого Бенедикта».