Красная планета. Звездный зверь (сборник)

С точки зрения экономики три проекта из четырех были успешным вложением инвестиций: Луна снабжала Землю продовольствием, Венера – тяжелыми металлами, а Церера – редкоземельными элементами и радиоактивными богатствами Пояса астероидов. И только Марс оставался депрессивным потребителем бюджетных средств. Какая-либо отдача от марсианских проектов ожидалась не ранее чем через десятки лет. С точки зрения политиков, это были немыслимые сроки, несопоставимые со сроками их политической жизни. Естественно, рано или поздно должно было возникнуть желание оптимизировать расходы. И такое решение было найдено.

Несомненно, его авторам оно представлялось вполне приемлемым – технически, они не видели никакой разницы между ссыльными поселенцами Луны или Венеры и свободными колонистами Марса. Нюанс, который проглядели кабинетные теоретики, заключался в таких неуловимых и слабоформализуемых вещах, как «гордость», «чувство собственного достоинства» и «уверенность в собственном праве определять свою судьбу». Сложись все иначе – и Марс, Венера и, возможно, Луна так бы и просуществовали в своем бесправном статусе до конца столетия и в начале XXII века автоматически вошли бы в Солнечную империю. Но случилось так, что административная машина на полном ходу столкнулась с таким эфемерным и совершенно непредвиденным препятствием, как вышеперечисленные психологические нюансы. Столкнулась и забуксовала. Возможно, машина сумела бы преодолеть это препятствие, если бы в центре политической бури не оказались два совсем уж незначительных, с административной точки зрения, существа: земной мальчик-колонист и его маленький марсианский друг.

Последствия этих событий всем известны: вспышки насилия, сепаратизм, восстания, межпланетные войны, деколонизация Солнечной системы и прекращение космических полетов, а затем долгий мучительный период интеграции внутренних планет в Солнечную империю. Разумеется, на фоне последовавших грандиозных событий роль мальчика и его питомца никто и не думал ни отслеживать, ни оценивать. И исторические уроки, как это часто бывает, так и не были извлечены. Неудивительно, что через двести лет в земной истории назрел хрошианский кризис, в центре которого вновь оказался земной мальчик и его питомец…[1]

С. В. Голд

Красная планета [2]

Тиш

Глава 1 Виллис

Разреженный воздух Марса был прохладен, но не слишком. В южных широтах зима еще не настала, и температура днем не опускалась ниже нуля.

Странное существо, стоящее у двери куполообразного строения, походило на человека, хотя ни у одного человека не было такой головы: на макушке – что-то вроде петушиного гребня, огромные глазницы, а там, где должен быть нос, лицо переходило в вытянутую морду. А окрас уж и вовсе из ряда вон – тигровый, в черно-желтую полоску. На поясе у него висело оружие, напоминавшее пистолет, а в сгибе правой руки был зажат мяч – побольше баскетбольного и поменьше медбольного.[3] Существо переложило мяч в левую руку, открыло входную дверь и шагнуло внутрь.

Внутри оказалась крохотная прихожая, за ней – вторая, внутренняя дверь. Как только наружная дверь закрылась, давление воздуха в тамбуре стало подниматься со звуками, напоминающими вздохи.

– Ну, кто там? Отвечайте, отвечайте! – сиплым басом взревел репродуктор над внутренней дверью.

Визитер осторожно опустил мяч на пол, обеими руками ухватился за уродливое лицо, оттянул его и задрал на макушку. Под маской обнаружилось человеческое лицо – обыкновенного земного мальчишки.

– Это я, док, Джим Марло, – ответил он.

– Ну так заходи. Нечего там стоять и ногти грызть.

– Иду.

Когда давление в прихожей сравнялось с давлением в доме, внутренняя дверь автоматически открылась. Джим сказал:

– Пошли, Виллис, – и ступил внутрь.

Мяч выпустил снизу три отростка и последовал за мальчиком – непонятно было, идет он или катится, больше всего его походка напоминала движение бочонка, который кантуют на днище. Они прошли по коридору и попали в большую комнату, занимавшую половину всего круглого дома. Доктор Макрей, не вставая, приветствовал их:

– Здорово, Джим. Разоблачайся. Кофе на столе. Здорово, Виллис. – Доктор вернулся к своей работе: он перевязывал руку мальчику, ровеснику Джима.

– Спасибо, док. А, Фрэнсис, привет. Ты чего тут?

– Привет, Джим. Я убил водоискалку, да только палец о шип наколол.

– Прекрати ерзать! – скомандовал доктор.

– Эта штука щиплется, – пожаловался Фрэнсис.

– Так и надо. Помолчи.

– Как это тебя угораздило? – не успокаивался Джим. – Ты что ж, не знаешь, что их нельзя трогать? Надо было поджарить ее сверху донизу.

Он расстегнул молнию скафандра, стянул его и повесил на вешалку у дверей. Там уже висел скафандр Фрэнсиса с маской, расписанной яркими красками, наподобие боевой раскраски индейского воина, и скафандр доктора, маска которого была чиста. Джим, как это было принято на Марсе, остался в одних ярко-красных шортах.

– Я и поджарил, – объяснил Фрэнсис, – но она зашевелилась, когда я ее тронул. Я хотел отрезать хвост, сделать бусы.